Сразу за лодочной пристанью начиналась сильно пересеченная холмистая местность с рядами домов. Именно туда уехала вчера карета супругов Пемберли-Мартин. Ровена натянула на голову капюшон и, медленно обходя наиболее раскисшие участки дороги, двинулась в сторону городка Сан-Себастьян. Когда Ровена, затратив немалые усилия, добралась наконец до первых домов и стала обходить вдоль фасада один из них, с плотно закрытыми ставнями, то едва не была сбита всадником, внезапно вылетевшим из-за угла. Испуганный наездник резко натянул поводья, в последний момент повернув лошадь в сторону. Бледная и перепуганная, Ровена стояла, держась рукой за бок и судорожно глотая воздух.
– Мисс де Бернар! Ну и встреча! У вас ничего не повреждено?
Ровена с трудом приходила в себя. Она узнала лейтенанта Гарольда Синклера, молоденького связного полковника Пемберли-Мартина. Ему было поручено разведать обстановку вдоль линии расположения французских армейских частей. Спешившись, лейтенант еще раз осведомился, не причинил ли ей вреда. Ровена заверила его, что с ней все в порядке. Из деликатности лейтенант не стал допытываться, каким образом она очутилась тут одна, без сопровождения. Однако он настаивал на необходимости немедленно отправиться к полковнику, что, собственно, входило и в планы Ровены.
Дом, где остановились Пемберли-Мартин, стоял на скалистой площадке. Это было странное сооружение из нескольких неровно надстроенных один над другим этажей. В нем устроились многие эмигранты из Англии, которым не нашлось места в гарнизоне.
Миссис Пемберли-Мартин сначала не распознала в дрожащей, заляпанной грязью фигуре Ровену. Но поняв это, она в ужасе всплеснула руками и увела девушку к себе в комнату. Минут через двадцать Ровена снова появилась в прихожей, служившей полковнику рабочим кабинетом, переодетая в сухую одежду, одолженную ей миссис Пемберли-Мартин. На ней было платье из пурпурного муслина, полностью скрывавшее ее стройную фигуру. Рукава платья были такие длинные, что их пришлось закатать до локтя, чтобы рукам было свободней. Мокрые волосы Ровены перепутались, плотно прилипли к голове, отчего вид у нее был жалкий и неухоженный. Миссис Пемберли-Мартин едва в обморок не упала, узнав, что Ровена отважилась одна, в непроглядную ночь пробираться по улицам чужого ей городка, но муж ее, более практичный по складу характера, нетерпеливым жестом заставил ее замолчать:
– Ничего особенного, Тилли, не приключилось. Она жива и невредима, и это главное, – потом он обернулся к Ровене и в голосе его зазвучали нотки отеческой заботы: – Тебе не терпится узнать, есть ли новости?