– Мне все равно, как вы это сделаете!!! – взорвался Трентон. – Расстреляйте его, раздавите, размажьте русских «дьяволов» по обшивке, но они должны быть уничтожены! Иначе вы потеряете не только лодку, но и свои погоны!
– Есть, – глухо ответил Спарк. Взяв в руки другой микрофон, он объявил по внутренней связи: – Курс на цель! Полный вперед!
Стоящий рядом с капитаном «Атланта» вахтенный офицер побледнел:
– Мы всего в сорока метрах от дна, а носовой дифферент десять градусов.
Вахтенный офицер был абсолютно прав. Подобные маневры не совершают в опасной близости от дна, и капитан «Атланта» знал это не хуже своего молодого помощника. Но с вахтенного офицера никто не грозился снять погоны за невыполнение рискованного приказа, а для капитана атомохода такая угроза была вполне реальной. Поэтому Грегори Спарк не отменил отданный ранее приказ, лишь скорректировал скорость движения:
– Средний ход.
«Вниз! На дно! Ложись на дно!» – мысленно кричал Ворохов оставшемуся в кабине «Тритона» Андрею Мамонтову. И тот будто бы услышал мысленный призыв своего командира, а возможно, и сам обнаружил атомоход. Во всяком случае, Станислав, из последних сил держащийся за леерное ограждение рубочной палубы «Атланта», увидел, как луч света, идущий от горящего на носу «Тритона» прожектора, нацелился на дно. Световое пятно, указывающее путь подводного транспортировщика, быстро погружалось в глубину. Но и американский ракетоносец, не снижая набранной скорости, последовал за ним. Его корпус вновь заслонил от Ворохова опускающийся на дно «Тритон». А буквально через секунду Станислав услышал удар и разрывающий душу металлический скрежет. Сердце командира разведгруппы сжалось от боли, а на глазах под водолазной маской выступили слезы.
В этот момент откуда-то из-под днища атомного гиганта вновь выплыло пятно света. Ворохов готов был закричать от радости, но в следующее мгновение понял, что его радость оказалась напрасной. «Тритон» не погружался, а неуправляемо падал на дно, переворачиваясь в воде. Поэтому его прожектор уже не светил в одном направлении, а рисовал в толще воды замысловатые фигуры. Внезапно он померк в облаке взметнувшегося песка и ила. Станислав понял, что транспортировщик ударился одно, подняв взвесь донных отложений. Ворохов, не отрываясь, продолжал смотреть вниз, когда корпус «Атланта» содрогнулся от нового удара. Сила инерции отбросила боевого пловца прочь от металлического прута, за который он держался.
Беспорядочно размахивая руками и ногами, Ворохов полетел в глубину. Но вязкая масса воды быстро остановила его падение. Чтобы осмотреться вокруг себя, Станислав зажег подводный фонарь, но не увидел перед собой ничего, кроме плавающей взвеси песка и донной пыли. Она была везде, куда он ни направлял свой фонарь. Поднять такую массу песка мог только объект, в десятки, если не в сотни раз превосходящий по массе транспортировщик «морских дьяволов». Разобравшись в этом, Станислав наконец понял, что произошло. Протаранив «Тритон», команда «Атланта» не успела или не смогла изменить курс, и американский атомоход врезался в песчаное дно.