Огнестрельное оружие обладает убийственным преимуществом только на дальней и средней дистанции. Именно поэтому я навязал своему противнику ближний бой. В первую очередь следовало блокировать его вооруженную руку. Обхватив, я прижал ее к левому боку противника, так что ствол револьвера оказался направлен мне за спину. Стремясь освободиться, Родригес рванул руку на себя. Ну и силищей он обладал! Курок револьвера пробороздил по моему боку, содрав лоскут кожи. Чтобы удержать захват, я крутанулся на ногах и, развернув Родригеса вполоборота, впечатал его голову в стенку ходовой рубки. Он взревел, как настоящий бык, видно, удар получился чувствительный, и отпрянул назад, увлекая меня за собой. Сделав один шаг, Родригес врезался в металлические поручни палубного ограждения, перевалился через них и вместе со мной обрушился вниз. Я сгруппировался, готовясь к тому, что мы упадем на причал. Но яхту, видимо, отнесло в сторону, и мы, пролетев добрую пару метров, рухнули в воду. Уйдя с головой вниз, Родригес в панике замельтешил руками и ногами, стараясь вынырнуть на поверхность. Но я не дал ему такой возможности. Выпустив из захвата его правую руку, я в одно мгновение заплыл за спину Родригеса и, ухватив его сзади за плечи, рванул под воду. Несмотря на отчаянные попытки всплыть, мой противник пошел ко дну.
Получилось это так. Его голова оказалась на уровне моей груди, и я локтем левой руки обхватил бандита за шею, скрестил ноги на торсе и изо всех сил сдавил ему горло и грудную клетку. Возможно, Бешеный бык и поднаторел в диких уличных драках, но явно не был обучен ведению подводного рукопашного боя. С каждым движением он терял силы, а я, словно удав, сдавливал его тело, не позволяя вдохнуть живительного воздуха… Еще одна безуспешная попытка освободиться – и вот по телу бандита пробежала судорога, а изо рта вырвался последний пузырь воздуха. Все – конец! Я разжал захват, и Бешеный бык, нелепо растопырив в стороны руки и ноги, медленно погрузился вниз.
Как только тело бандита исчезло в глубине, я вспомнил о Стасе и, изо всех сил работая руками и ногами, устремился к яхте. Волны прибоя уже метров на десять отнесли ее от причала, но я за несколько секунд преодолел это расстояние и с кормы взобрался на палубу. Андрей лежал там, где мы его оставили. Он был жив и находился в сознании, даже зачем-то перевернулся на бок и взволнованно следил, как я карабкаюсь на яхту. Наверное, следовало ему что-то сказать, но я промчался мимо, лишь мельком взглянув на него. Мне нужно было срочно узнать, что со Стасом.