– Вы же говорили, что я нужен для опознания! Лейтенант, неужели я похож на человека, который способен на убийство?!
Мой опыт подсказывает, что убийцы вообще редко похожи на убийц. Если бы всё было так просто, их бы отдавали палачу прямо после родов…
– Господин Козырев, сосредоточьтесь! Вы узнаете Аллу Сенину? Об убийстве мы с вами поговорим позже…
– Я не убивал, лейтенант! Вы вообще понимаете, с кем имеете дело?! Я ухожу…
Данила вытащил меч. Всё, Козырев снова был годен к сотрудничеству.
– Пожалуйста, присмотритесь, это действительно важно!
Козырев был готов приступить к опознанию. И сотрудничать – во всяком случае до тех пор, пока Данила не спрячет свой меч в ножны. Он сделал шаг к столу, потом другой, прищурил глаза… Вот что-то его заставило расслабиться – или мне только показалось? Нет, сначала робкая, а затем великолепная – притом ехиднейшая – светская улыбка преобразила его лицо; он обернулся к нам, а затем, вероятно, решив обставить свой триумф наиболее эффектным способом, решительно шагнул к столу. Еще один его шаг в том же направлении не входил в мои планы, и Данила знал об этом. Козыреву пришлось остановиться в метре от стола. Теперь к дивному коктейлю из злорадства и облегчения добавился острейший ингредиент – гнев дворянина:
– Это не Алла Сенина! – Опять, опять он был великолепен. Более того, он был прав: это тело я сегодня утром привез из городского морга. С Аллой Сениной оно имело лишь одну общую черту – тело было женское. Впрочем, дадим ему поглубже забраться в мои силки:
– В самом деле? Почему вы так решили?
– Видите ли, лейтенант, у Аллы совершенно иное сложение, а кроме того, это родимое пятно… – О нет, Козырев не показал пальцем, его манеры оставались превосходными, а родимое пятно действительно было великолепным, оно было главной причиной, по которой я взял именно это тело. Козырев брезгливо сморщил нос и продолжил: – У Аллы не было… и нет родимых пятен, ни одного, нигде, у нее совершенно идеальная кожа! – Кажется, эта идеальная кожа вызвала у господина Козырева приступ гордости за свой выбор. Что ж у него еще будет время проклясть себя за эти секунды.
– Господин Козырев, вы абсолютно правы!
Я кивнул Гансу, тот в ответ кивнул мне и широко открыл дверь. Это, конечно, не дело Костяного отделения, но с Алехиным мне было легче договориться. Алехин, Рыжий и Марат торжественно вошли в столовую. Всё еще ничего не понимающий Козырев удивленно таращился на вошедших. Вслед за гвардейцами в столовую пожаловали Адам с Полиной и, конечно же, Алиса – не удержалась!