– Расскажите об убийцах, Кондратий…
– Попробую… Черные доспехи, пики и мечи. Большая часть в конном строю… Появились, только когда на площадь въехал Красков с подмогой. Его ждали, тут и гадать нечего. И нищета смуту затевала не просто так: за день до побоища хвастали тут, что всех порежут и что им за это большие деньги обещаны. Жандармы прохлопали. Мы на такие разговоры внимания не обращаем…
– Кондратий, а какие были мечи, не обратил внимания?
– Мечи добрые. Кольчугу стражи, как нож масло, резали.
– Кондратий, да ты служил?!
– А кто у нас не служил?
Положим, много кто не служил, правда, живут они в домах несколько иного качества…
– Сколько их было?
– Чернопанцирников? Сотни две, забрали с собой всех своих – и раненых, и убитых…
– Спасибо, Кондратий, наверное, мне действительно стоит пообщаться с вашей жандармерией. Стража – оттуда?
– Оттуда…
– В рубашке родился ты, Кондратий, бывай, солдат…
Я вышел из дома – площадь была пустынна: неизбежное следствие побоища. Москвичи предпочитали сделать крюк, но не проходить через место, где темно-красные точки на стенах домов были сделаны самым натуральным из всех красителей.
Нужна гроза, нужна точка отсчета, за которой останется и эта история. Снова оживут дома, откроются ставни лавок, застучат копыта по брусчатке. Хотя… Хотя, стоит только снять посты жандармов, как толпы родственников и мародеров бросятся сметать дары смерти.
Из переулка к дому на противоположной стороне площади побежали фигурки в голубых мундирах, а из него вышел Данила. Встречника нигде не было видно, наверное, наматывает круги вокруг площади.
Данила уже дошел до середины площади, когда те же мундиры, что только забежали в дом, оставили его и кинулись вслед за моим учеником. Почему-то подумалось, что они не собираются выполнять роль почетного караула, их этому не учили. Убил, что ли, Данила кого? Встречника всё не было, а Данилу окружили и явно не пускали ко мне. Ну, это они зря – я не гордый, я уже и сам подхожу. Как знал – у Данилы в руках почему-то было два меча, и цвет одного из них моментально объяснил суету вокруг моего ученика. Ну вот – поручил парню пообщаться со свидетелем…
Мужчина, переставший интересоваться женщинами, либо спит, либо безнадежно болен, либо он не мужчина.
Заметки врача-уролога
У лавочника в доме не было подвала, зато был добрый меч. Я начал понимать, почему Великий Князь Николай решил пригласить детектива. Спросить у Никитина, как он умудрился выжить, жандармам в голову не пришло. А значит, вход информации в эту важную часть организма у них был явно затруднен. Впрочем, будь жив их шеф, барон Красков, жандармы, возможно, действовали бы эффективнее.