Отец с детства пристрастил Евгения к охоте. Вот откуда его умение планировать поединок, мгновенно принимать выигрышное решение и, конечно же, великолепные снайперские способности. Е.Г. Пепеляев был исключительно сильным стрелком — с 70—80 метров он мог попасть пулей в гусиную шею! Замечу, что заядлый охотник Пепеляев разработал и несколько раз применил уникальный способ охоты на медведя. Дело было в Желтом Яре, где Евгений служил в голодные 42-й и 43-й годы. Тяжелее всего тогда приходилось техникам, мотористам, вспомогательному персоналу и — особенно — их семьям. Как-то раз, возвращаясь на аэродром после тренировочного полета, Пепеляев заметил внизу, среди деревьев, медведя. Мгновение — и И-16 ринулся на мишку. Испуганный зверь шарахнулся прочь. Свои атаки летчик строил так, чтобы гнать медведя к аэродрому. Выполнив еще несколько заходов и приметив ориентиры, он снял пулеметы с предохранителей и короткой очередью прекратил медвежьи метанья. Благодарность «технарей», а в особенности их ребятишек, впервые за многие месяцы наевшихся досыта, навсегда запомнились Евгению Георгиевичу…
В выборе летной профессии решающее влияние на него оказал старший брат Константин. Красавец, весельчак, прекрасный спортсмен и талантливый летчик, оставленный инструктором в летной школе, до войны он работал испытателем, затем воевал в славном 402-м полку и погиб в 1941 году, в бою с «Мессершмиттами» над Ильмень-озером.
По примеру брата, Евгений Пепеляев совмещал учебу в Одесской летной школе с интенсивными занятиями спортом: гимнастикой, особенно популярной у летчиков, футболом, стрельбой, парашютным спортом. Его успехи в каждом из этих видов были весьма значительны.
По окончании летной школы Пепеляева направили в 29-й Краснознаменный иап на Дальний Восток. С этим краем была связана вся его активная служба в авиации. Здесь произошла и памятная встреча с Е. Савицким, отношения с которым не сложились. В учебном воздушном бою против будущего маршала Пепеляев одержал «победу» настолько очевидную, что раздосадованный Савицкий ушел на другой аэродром. «После этого боя он просто перестал меня замечать», — вспоминает Пепеляев. Не этой ли давней неприязнью самолюбивого маршала объясняются и ошибки, допущенные в Корее в 1952 году, и «незамеченные» представления к наградам, и тот вопиющий факт, что Герой Советского Союза Пепеляев, лучший ас и командир самого результативного полка Корейской войны, человек трезвый, дисциплинированный, требовательный, военный до мозга костей, впоследствии успешно командовавший дивизией, через тридцать лет был отправлен в запас в том же звании полковника, в котором воевал в Корее.