— Черт! Жалко, что «кэп» убыл, с ним проще было бы. Хорошо всем — одни отпускники! А я с февраля никак не уеду.
— Хитрюга! Да ты все время тянул резину до лета, а теперь вместо тебя Грымов и Острогин отдохнут.
— Ничего, август будет мой, — успокоил я сам себя.
Я проскользнул к кабинету Ошуева и стал ждать начальство. Когда он появился, я подскочил к нему с протянутым наградным. Герой взглянул на бумаги и молча вернул, не подписывая.
— Товарищ майор, человек два года добросовестно служил в Алихейле, в Баграмке был. Лонгинов прочел и утвердил.
— А в караульном помещении, знаете, какой бардак был вчера?
— Но ведь эти недостатки полгода переходят по списку, он то при чем? Тем более, деньги удержат, два раза за одно и то же не наказывают. Да и орден не за караульную службу, а за боевые дают.
— Что-то не вижу логики, ну, ладно, сегодня у меня хорошее настроение, подпишу. Завтра такого шанса у тебя уже не будет. Шагай в роту, «Фурманов»! Как вы без Василия Ивановича справитесь? Не загубите батальон? Кто замполитом батальона выходит в рейд? Артюхин ведь еще болеет малярией?
— Я и за себя и за того парня! Как обычно в этих случаях, — ответил я.
— Ну-ну, дерзай, — похлопал по плечу меня Ошуев и ушел, на ходу продолжая чтение своих бумаг.
***
Куда нас черти несут? Надо по карте поглядеть: где это? Мама родная, маршрут через всю эту многострадальную страну! Так далеко от полка нас еще не заносило.
***
— Игорь, как ты считаешь, встретимся когда-нибудь после войны? — спросил я, провожая к автобусу Марасканова.
— Не знаю, что сказать, думаю, еще встретимся, главное — не потеряй адрес. — Он крепко пожал мне руку и обнял на прощание, и я побежал на плац в батальонный строй.
***
Это надо же было придумать такое: вчера был последний строевой смотр, а сегодня прибыла комиссия из Ставки Южного направления. Сытые, одетые в новенькое х/б, холеные, пузатые полковники, скучающе ходили вдоль строя и задавали разные нелепые вопросы, отдавали распоряжения, взаимоисключающие друг друга. Ко мне обратился высокий седой полковник:
— Вы кто, офицер? — Оно и понятно, на маскхалате нет погон и знаков различий, нет и звездочек.
— Так точно, лейтенант Ростовцев, замполит первой роты.
— Я старший офицер службы ракетно-артиллерийского вооружения. Доложите, сколько в мешках у солдат боеприпасов, сколько гранат?
— В каждом рюкзаке мешочек по шестьсот патронов и четыре гранаты. Еще по четыре магазина в лифчике или подсумке.
— Мало, должно ведь быть не менее тысячи? Почему не все берете, как положено?
— Так ведь еще четыре мины привязываем для миномета, «муха» каждому, лента к гранатомету или «Утесу», еще воду и продукты куда-то положить нужно, и все это в гору вынести.