— С душой они пусть разбираются сами. Из меня хреновый душеспаситель.
— Равно как и из меня. Я только пытаюсь понять — зачем тебе всё это нужно? Столько времени, сил — для чего? С какой целью ты затеял эту спасательную операцию?
Рауль облокотился на стол и поглядел на Пятого задумчиво.
— Понимаешь ли, Пятый... Сволочью работать — вредно для здоровья. Ты говоришь — душу вылечить сложно....Так что можешь считать, что я так лечусь.
— Хороший способ, — усмехнулся Лин. — Смотри не переусердствуй.
— Я бы на тебя самого посмотрел, — огрызнулся Рауль. — Когда тебе придет десяток смертных приговоров. Утверждай — на благо родины...
— Десяток! — Пятый засмеялся. — А тысяча? А сотня тысяч?..
— Ты думаешь, мы на работе розы выращиваем? — спросил Лин. — Хотя хрен разница — десяток, тысяча....
— Коллеги, — буркнул Рауль. — Мы друг друга поймем...
— Надеюсь, — Пятый посерьезнел. — Редко кто понимает. Чаще убить готовы. Но боятся.
Рауль стиснул стакан. Нервы, нервы...
— Слушайте, не стоит меряться — кто хуже. Не знаю, сколько там у вас — сотни или тысячи... Я знаю лишь одно. Да, власть и грязь всегда ходят рядом. Нет там добра — есть меньшее зло. Нету прыжка во всеобщее счастье — есть долгие годы работы. Нужно держать в кулаке свои чувства ради всеобщего блага, а спасать бунтарей, тратить силы впустую, возиться — все это дурость, охота на мух, радикальные средства — не там. Но здесь и сейчас у меня нету возможности действовать грамотно — устраняя причины, с расчетом последствий на годы вперед... Так что же теперь, нужно бездействовать вовсе? Смотреть равнодушно, как гибнут другие, и говорить — всех не спасешь, не трать на них средства? А средства, меж тем — для людей. Долг — для людей. И чувства в кулак — для людей. Наша Амои веками ставила благо системы превыше, чем благо людей. Горе и боль единицы — ничто, стабильность важнее — для общего блага! Ты заглянул туда, Пятый? Как тебе этот мирок? Жутко, не правда ли? А между тем, миром ведь правил искин — воплощение рацио, логика, интеллект — не придерешься! А я — не искин. И пошла эта логика к чертовой матери!
Рауль в сердцах треснул несчастным стаканом о стол.
— Спокойнее, не надо так рьяно, — попросил Пятый. — Любой искин изначально сделали люди, про это тоже надо помнить. Старая истина, но страшнее человека зверя на свете нет. И не важно, к какой расе ее применить. Ты знаешь, что в Сети гораздо эффективнее работали бы Сихес, те, кто уже умерли, а не такие, как мы — а почему, думаешь, это строжайше запрещено? Потому что Сихес так далеко за гранью, что уже могут смотреть равнодушно. А мы — еще нет. Мне не жутко, поверь. Есть миры гораздо хуже Амои... внутренне хуже. Самое страшное — когда то же самое... но на фоне благополучия. Просто у вас это заметно сразу, а там...