— Погодите, погодите! — перебил ее Коркоран. — Но ведь волшебник Дерк — человек! А вы — грифонша. Как же может быть, что...
— А-a, про это все спрашивают! — солнечно улыбнулась Эльда. — Понимаете, папа нас создал. Он взял частицу себя, частицу мамы, частицу орла, частицу льва, а для меня — еще и частицу кошки, вложил все это в яйцо, и получились мы. Ну, то есть яйцо-то было у каждого свое. И вот, значит, мы — то есть я, Лидда, Дон, Калетта и Кит — мы все грифоны. А Шона и Блейд — те люди. Анджело с Фло тоже люди, только у Шоны с Блейдом крылышек нету, а у них есть. Шона — она замужем. Она с нами не живет, потому что она заведует Школой бардов — знаете, этой, новой, на восточном побережье. У нее три дочки и два сына, так что я теперь тетя. А все остальные, кроме мамы, папы и малышей, поплыли сейчас на Западный материк, на двух кораблях, потому что там идет война, только Лидда не поплыла, а полетела, потому что она у нас стайер и может пролететь полтораста миль без отдыха, но папа заставил ее дать слово, что она будет держаться в виду кораблей, просто на всякий случай, потому что Кит и Блейд владеют магией. А Калетта, она...
— А что вы можете рассказать о себе? — перебил Коркоран, окончательно запутавшийся во всей этой семейной истории.
— Что именно? — уточнила Эльда, склонив набок золотистую орлиную голову и уставившись на волшебника круглым оранжевым глазом. — Вы хотите знать, почему мама отправила меня сюда, от греха подальше?
— Да, что-то в этом духе, — ответил Коркоран, поежившись: ему сделалось не по себе под этим пронзительным взором. — Я так понимаю, что магический дар у вас есть...
— Ну да, конечно! — весело кивнула Эльда. — Магии у меня ужасно много! И время от времени неожиданно проявляются все новые способности. Поначалу я только и могла, что снимать заклятие стасиса, но с тех пор, как у нас побывали боги, я с каждым годом могу делать все больше и больше. Мама с папой меня учили понемногу, но у них столько возни с малышами и со всем миром, что мама говорит, я вконец от рук отбилась. А когда все уплыли на кораблях, а меня не взяли, я так обиделась и разозлилась, что улетела на Пустоши и своротила там целую гору. И тогда мама сказала: «Все, Эльда, с меня хватит. Ты поедешь в университет, что бы там ни говорил твой отец». Папа до сих пор не знает, что я здесь. Мама как раз сегодня собиралась ему об этом сказать. Думаю, будет жуткий скандал. Понимаете, папа не очень одобряет университет.
Эльда повернула голову и твердо уставилась на Коркорана другим глазом, как будто ожидала, что он попытается отослать ее домой.