— Миссис Кендейс! Это Джудит Димбер. Вы нас ждали, да?
— Да, милочка. Я тут, — откликнулся старческий голос. Мы ввалились в комнату, где в низком кресле у столика, накрытого к чаю, восседала миссис Кендейс. Она обернулась. У нее была очень красивая головка с тяжелой прической из густых седых волос и удивительно стройные ноги, обтянутые шелковыми чулками. Когда она увидела Иззей, на ее лице отразилось такое смятение, что я едва не рассмеялась.
— Я не знала, что вы привезете близнецов, дорогая моя, — сказала она.
Я поняла, что взволнованный тон, которым то и дело говорили Иззи, был подражанием миссис Кендейс. Она была такая старомодная и интеллигентная, что ее голос действительно звучал почти взволнованно.
— Мы так и знали, что вы будете очень рады нас видеть! — сказала одна Иззи, почти копируя тон миссис Кендейс.
Миссис Кендейс поморщилась. Другая сестра грубо заявила:
— А это кто такой? Мы к себе в дом сапоги не пускаем!
Она указала пальцем на мужчину, который стоял у столика, держа в руках чашку с чаем. Это был приятный пожилой человек в потрепанном полотняном пиджаке. На ногах у него были зеленые резиновые сапоги. Он взглянул сперва на свои сапоги, потом на Иззей и, похоже, несколько встревожился, но промолчал.
— Ах, да! — сказала миссис Кендейс. — Позвольте представить: Солсбери. Мы как раз обсуждали вашу проблему.
— Солсбери? — переспросила Джудит.
— Ну да, — сказала миссис Кендейс. — Город Солсбери.
— А-а! — Джудит растерянно закуталась в свою шаль и представила меня и Грундо.
Очевидно, мысль о том, чтобы разговаривать с городом в зеленых резиновых сапогах, в голове у нее не укладывалась.
Иззей же это совершенно не смутило. Одна из них сказала:
— Глупости какие!
— С городом говорить нельзя! — поддержала ее другая, |*и обе нахально уставились на Солсбери.
Джудит, как обычно, сделала вид, будто ничего не замечает. Она сказала:
— Боюсь, я не смогу задержаться надолго. Нам еще так долго ехать…
— Ну, чайку-то вы выпьете, — не столько спросила, сколько заявила миссис Кендейс. — А потом я позабочусь о том, чтобы вы добрались домой быстрее, чем доехали сюда. Еще чаю и, пожалуй, тортика, — сказала она, обращаясь к воздуху.
Мы все чинно расселись на маленьких мягких стульчиках — все, кроме Иззей, которые принялись бродить по изящно обставленной комнате, хватая, тыкая и теребя все подряд. Толстая серая кошка, мирно дремавшая на табуретке, едва успела смыться на высокий шкаф и уселась там, взъерошившись и с ужасом глядя на Иззей. Миссис Кендейс следила за всем этим с тревогой. Джудит же только плотнее куталась в шаль и продолжала рассказывать о том, как мы с Грундо отстали от кортежа.