— И у нас в Ожске кудесница есть, — попытался возразить Ратьша. — Она-то побыстрее его на ноги поставит, чем...
— Так она его как раз и пользует, — быстро выставил железный аргумент Хвощ.
— Так Доброгнева у вас? — удивился Ратьша.
— А то как же, — подтвердил Хвощ. — И духовник княжий отец Николай тоже у нас пребывает. Сами видите теперь, что Глеб своему родному брату ни в чем не отказывает, а держит его в бережении великом и не выпускает только ради его же блага, — тут он, заговорщически подмигнув и склонившись поближе к Ратьше, шепнул, будто от себя: — Еще скажу, что главная причина задержания князя вашего самая что ни на есть добрая. Не желает Глеб Владимирович отпускать его без замирья вечного. Хочет, дабы родной брат не врагом, а другом из Рязани выехал, — и, распрямившись, как бы официально добавил: — Но и болезнь у него впрямь открылась — в моей речи лжи не было.
Ратьша заколебался. Данило Кобякович с облегчением вздохнул. Словам посла был смысл верить, но гигант викинг, пристально глядя на Хвоща, предложил:
— О болезни княжьей пусть сама девка нам расскажет. Что да как, да так ли она опасна, что князь и выехать не может, да сколько длиться будет.
— Я сообщу князю о вашей просьбе, — уклончиво ответил Хвощ.
Подозрения с новой силой зашевелились в Ратьше.
— Да не просьба это будет, а повеление! — загремел он.
— Повеление князю Глебу? — усмехнулся Хвощ.
Данило Кобякович тронул тысяцкого за плечо, успокаивая, и уточнил как бы от имени всех троих:
— Пожелание такое у нас всех троих. Да еще пусть и духовник его с нею вместе прибудет. Как его — отец Николай?
— Он у одра княжеского неотлучно сидит, — возразил Хвощ.
— А мне помолиться нужда появилась великая, — не уступал половец. — Вот он как раз...
— Чтобы молиться, священник не нужен, — саркастически усмехнулся Хвощ. — Молитва из твоих уст должна идти, Данило Кобякович.
Хан смолк, нахмурив брови, и принялся срочно размышлять: а зачем тогда вообще сдался священник, если молитву христианин без его помощи произносит? То ли дело шаман — один за всех отдувается. А тут выходит, каждый сам за себя?
Но тут пришел на выручку Ратьша:
— Данило Кобякович, хоть нашей речью и чисто владеет, но тут спутал малость. Он хотел сказать про молебен, который отец Николай во здравие князя Константина отслужит, а мы все подхватим. Сообща оно, глядишь, до Бога быстрее долетит, потому как силы в молитве такой побольше будет.
— Мыслю я, что для цели всеблагой князь Глеб с охотой пришлет вам священника, возможно, даже самого епископа Арсения, — кивнул согласно Хвощ.