Вначале это удавалось, мы держались примерно в десяти километрах за моим флайером. Но потом дистанция стала увеличиваться. Как видно, научились. Я вцепился в водителя, тот заколотил по клавишам, стараясь выжать из своей развалюхи максимум возможного, двигатель завыл, флайер стал дергаться и вибрировать, но скорость не прибавилась.
Тут на сцене появилось новое действующее лицо. Над нами прошел флайер того же класса, что и «головастик», и стал нагонять его. Видимо, доктор сделал то, что не успел я: вызвал полицию. Правда, на новом флайере не было обычных опознавательных знаков полицейских машин, но кто их знает — могли и не нанести. Преследователь уже скрылся из виду и был заметен только на экране радара. Расстояние между ним и «головастиком» все сокращалось. Сейчас начнется стандартная процедура принудительной посадки. Сумеют ли только эти милые девицы выполнить то, что им прикажут? Если нет, моего «головастика» ждут неприятности…
И тут произошло нечто странное, значение чего я вначале не понял. Я увидел на экране, как от преследователя отделилась и направилась к «головастику» светящаяся точка. Что это? Мой водитель закричал что-то по-арабски, указывая на экран, и тут я понял. Ракета! Он выпустил в мой флайер ракету! Но разве полиция сбивает похитителей? Так нельзя! Остановите ее!
Красная точка на экране догоняла другую, побольше. И вот они слились. Далеко впереди, над линией горизонта, сверкнула вспышка. Звука я не услышал. Моя машина!
— Гони! — закричал я водителю. — Дай всю мощность!
Таксист и так гнал, как мог. Мы приближались, и я уже не на экране, а сквозь стекло кабины увидел падающий флайер. Он горел, но мозг еще работал, он боролся за жизнь. Что-то мелькнуло, и над флайером раскрылся огромный купол. Падение замедлилось.
«Молодец! — похвалил я свою машину. — Сейчас мы тебе поможем… Боже, что это? Что он делает?»
Преследователь выпустил вторую ракету. Мы были уже достаточно близко, нашу посудину тряхнуло, я ударился обо что-то, но не замечал этого, как загипнотизированный глядя на падающие вниз обломки — все, что осталось от моего «головастика».
Водитель был испуган и не хотел садиться, но мой вид, кажется, напугал его еще больше. Мы сели неподалеку. Я выскочил из такси и бросился туда, где над каменной грядой поднимался дым. Добежав, я остановился в растерянности. Что, собственно, я хотел найти? Свой флайер? Девушек? Вокруг валялись искореженные металлические детали, дымящиеся куски пластика, и я с трудом узнал сиденье. Вдруг неподалеку словно что-то зашевелилось; я бросился туда, наклонился — и в ужасе отшатнулся. Это была рука — рука Триси. Комбинезон еще жил, и сказочный цветок мерцал, то разгораясь, то потухая. Бедная девочка! Но где же этот мерзавец? Я поднял голову. Небо было пусто, флайер-убийца исчез. И тут я вспомнил утро и машину, похожую на мою, шедшую параллельным курсом. И при вылете из Хартума было то же самое. Он следил за мной! Он хотел меня уничтожить — меня, меня, а не их! Они погибли по ошибке, приняв на себя заряд, предназначавшийся мне. Несчастные девчонки! Я направился обратно и тут обнаружил, что такси тоже исчезло. Видно, страх оказался сильнее жадности. Что ж, рано или поздно прибудет полиция, выберусь… Теперь ОН думает, что покончил со мной. Что ж, пусть думает. Какое-то время это мне поможет.