Справа от Кхадгара сверкали вспышки, по поверхности земли плясали молнии, и чудовища, мясо которых от жара слезало с костей, вопили от боли. Кхадгар понял, что маг-воитель тоже вносит свой вклад в битву, но вместе с тем видел, что его удары лишь на малейшую толику уменьшают численность наступающих.
И вот зеленокожие чудовища подошли вплотную, черно-зеленая волна ударила в шаткое укрепление. Поваленные стволы оказались не более чем щепками в надвигавшемся потоке, и Кхадгар ощутил, как ряды защищавшихся дрогнули. Рядом с ним упал один из солдат, пронзенный огромным черным копьем. На том месте, где он только что стоял, показался зеленокожий монстр в черных доспехах, испустил протяжный вой и набросился на поверженного врага.
Кхадгар непроизвольно отступил на два шага, затем повернулся и побежал.
…И чуть не сбил с ног старика управляющего, который стоял в проеме арки.
— Тебя долго не было, — невозмутимо просипел Мороуз. — Я решил, что ты заблудился.
Юноша вновь обернулся — вместо мира с кроваво-красными небесами и зеленолицыми чудовищами позади него была лишь пустая гостиная с потухшим очагом и зачехленными стульями. В воздухе висел запах пыли.
— Я… — задыхаясь, вымолвил Кхадгар. — Я видел… Я был…
— Не туда попал? — предположил Мороуз.
Кхадгар сглотнул, оглянулся и молча кивнул.
— Ужин готов, — с тяжелым вздохом проговорил Мороуз. — Постарайся больше не попадать… не туда.
И, повернувшись, одетый в темное служитель тихо выскользнул из комнаты.
Кхадгар обернулся, чтобы еще раз осмотреть коридор. Здесь не было никаких мистических арок или магических дверей. Видение (если это было оно) исчезло с той же внезапностью, с какой возникло.
Никаких солдат не было. Не было существ с зеленой кожей. Не было армии, готовящейся к последней битве. Осталось лишь воспоминание — воспоминание, напугавшее Кхадгара чуть не до потери сознания. Оно было реальным. Оно ощущалось как реальное. Он знал, что оно было истинным.
И напугали его не чудовищные твари и не смертельная битва — его напугал маг-воитель, седобородый командир, который заглянул, как ему показалось, в самое его сердце.
И что было хуже всего — у этого человека были глаза Кхадгара. Его лицо с годами покрылось морщинами, волосы стали снежно-белыми, осанка величественной, но глаза были теми самыми глазами, которые Кхадгар видел в незамутненном зеркале лишь несколькими мгновениями — или жизнями? — прежде.
Юноша вышел из гостиной, размышляя о том, что, может быть, ему стоит взять у Мороуза пару заслонок.