Винсент поставил фотографию обратно на стол и улыбнулся:
— Жаль, что я не могу показать им мое самое большое достижение. И теперь кто-то или что-то хочет остановить электростанцию. Потому я и попросил Уокера связаться с тобой. Ты мне поможешь?
— Возможно, — сказал я. — Я сейчас пытаюсь прочувствовать ситуацию. Расскажи все по порядку, с самого начала.
Винсент откинулся на спинку своего директорского кресла и сцепил пальцы, положив руки на живот. Говорил он ровно и спокойно, не переставая, однако, поглядывать на контрольные мониторы.
— Это началось две недели назад. Все как всегда, обычный день. Внезапно останавливается одна из главных турбин. Саботаж. Работа любительская: механизм просто раздроблен. Мои люди вернули турбину в строй меньше чем за час, но тут же начали отказывать различные системы по всей электростанции. И так продолжается до сегодняшнего дня. Одно чиним, другое выходит из строя. На запасные части уже ушло целое состояние. Грубая работа, никаких изысков — бессмысленное разрушение… Диверсанта никто ни разу не засек. Ты видел, какую я задействовал охрану, но толку никакого. Повсюду камеры, видеозаписи исследуют специалисты — и тоже ничего. Мы даже не можем понять, как этот ублюдок приходит и уходит! А разрушений все больше, мы уже не успеваем с ремонтом. Еще немного, и упадет выработка электроэнергии, а от нашего электричества зависят очень и очень многие.
«И если кто-то потопит "Прометей инкорпорейтед”, утонешь и ты», — подумал я.
Вслух я ничего не сказал, из вежливости.
— А как насчет конкурентов? — спросил я. — Может, кто-то из производителей электричества хочет поживиться за твой счет?
— Конкуренты есть всегда, — хмуро ответил Винсент. — Но нет таких, которые могли бы прикрыть дыру, если мы пойдем ко дну. “Прометей инкорпорейтед” обеспечивает двенадцать целых и четыре десятых процента потребности Темной Стороны в электричестве. Если мы остановимся, придется вводить режим экономии, периодически отключать электроэнергию. Это никому не надо. Остальным компаниям придется работать на износ, чтобы справиться.
— Ну, хорошо, — сказал я. — А как насчет тех, кто просто тебя не любит? Не случилось ли тебе нажить новых врагов?
Винсент улыбнулся.
— Месяц назад я бы сказал, что на всем свете y меня нет ни единого врага. Но сегодня… — Он еще раз посмотрел на свадебную фотографию. — Мне снятся плохие сны. Мелинда и Куинн, день их смерти. Я все думаю… Вдруг тот ублюдок, который их убил, решил взяться за меня?
— Такого оборота я не предвидел.
— А почему за тебя? И почему через шесть лет?