Следом за солдатами ехал и сам юный вельможа — под собственным знаменем и окруженный оруженосцами. Перед «Добрым парусом» красно-желтые перестроились. Около половины расположились шеренгами перед входом, остальные — чуть в стороне. Им было велено не спускать глаз с подозрительных окон, подворотен и переулков, а также особое внимание уделять крышам.
Из здания постоялого двора вышли стражники, они волокли тела убитых разбойников. Зеваки подались вперед — начиналось самое интересное. Подъехала телега. Хмурые стражники побросали трупы на нее… Зеваки в толпе с нездоровой жадностью вслух пересчитывали тела — выходило четыре, да еще тот, что валялся снаружи — пять. Слухи о смертоносности приезжего чародея и количестве нападавших оказались сильно преувеличенными… Как всегда в подобных случаях, как всегда…
Наконец на пороге появился и сам грозный маг. Конюх подвел гнедого конька, на котором вчера прибыл Золотая Маска. Чародей не слишком ловко взобрался в седло и шагом приблизился к его светлости. Они обменялись приветствиями, причем слов чародея никто не расслышал — из-под маски голос мага звучал глухо. Телега с телами убитых разбойников отъехала от крыльца, но граф ждал еще чего-то. Наконец на пороге показалась новая группа стражников. Эти конвоировали двоих, с головы до ног упакованных в мешки, людей.
Теперь красно-желтые солдаты пришли в движение. Они окружили пленников, сопровождавших их стражников и графа с магом. Часть солдат двинулась вперед, расталкивая перегородившую улицу толпу и освобождая место для плотной группы охраняемых особ. Следом тронулись остальные — по краям солдаты, в центре граф, колдун и пленники в мешках…
— Однако какой кортеж… — протянул Золотая Маска вполголоса.
— Показуха, конечно, — кивнул сэр Эрствин, стараясь выглядеть равнодушным, — эффектно, да? Я надеюсь, зрелище такого конвоя отобьет охоту у разбойников нападать на нас. Пытаться освободить приятелей или, что еще вероятнее, прикончить их. А мне эта парочка слишком дорога… Не хотелось бы, чтоб они пострадали…
В пути колонна перестроилась. Несколько стражников шли впереди, заставляя встречные повозки сворачивать в переулки. Следом шагал авангард колонны имперских солдат, эти уже очищали улицу полностью. Желающим полюбоваться процессией приходилось занимать места в подворотнях, нишах и на перекрестках. Обычно подобные действия имперцев вызывали недовольство у граждан, но на сей раз следом ехал граф под собственным знаменем и протестов не возникало, ливдинцы послушно уступали дорогу колонне. Обидно, конечно, когда тебя, честного мастера и полноправного члена цеха, грубовато отталкивают в переулок, но если ты уступаешь дорогу не безродному нахалу в красно-желтом плаще, а его светлости графу Ливдинскому — то все представляется в совершенно ином свете, не правда ли?..