— И?
— Вполне вероятно, что похищение принца Рикаарда было связано как раз с попыткой некоего некроманта найти пути к дармовой Силе.
— Логично, — кивнул Ксо. — Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть.
— Так ничего и не выяснили?
— Увы. Меня больше занимали твои проблемы, и я несколько ослабил внимание. Впрочем, не было никаких тревожных новостей.
— Ну да, не было. Рыли потихоньку могилы, вот и все.
— Поверь, всегда находятся любители покопаться в мертвечине… И не смотри на меня так!
— Как?
— Осуждающе! Хорошо, допустим, что принц был нужен некроманту. Но, как это ни прискорбно, просто так изымать Силу из Источника посредством Моста нельзя: только артефакт может питаться таким образом.
— А что, если артефакт имеется?
Ксаррон задумчиво скрестил руки на груди.
— Вряд ли. Слишком тонкая работа нужна. Работа старых мастеров: новые еще до нужных высот не доросли.
— Отрицаешь возможность?
— Нет. Просто появление подобного артефакта непременно было бы замечено. В данный момент ничего подобного не существует.
— Но может появиться?
— Может. И такое развитие событий мне не нравится… Но все-таки, почему Вэлэсса?
— Потому что рядом с ней находят «Слезы Вечности».
По тонким губам скользнула усмешка.
— Да, есть такое.
— Они тоже могут служить Источниками, разве нет?
— Месторождение охраняется, и очень надежно.
— Уверен?
— Лучшие Егеря, которые есть на Западе.
И вправду, надежная охрана: подразделение Тайной Стражи, обученное для ведения боевых действий в любых условиях и с любым противником. До полного истребления последнего.
— Но все же хотелось бы убедиться.
— Как тебе будет угодно. И чтобы ты не скучал в дороге… — Ксаррон вдруг заулыбался и приветственно махнул рукой: — А, вот и вы, Мастер! Право, не надо было спешить, но тем лучше: я уже почти закончил. С остальными делами и безделицами вы знакомы куда ближе, чем я!
— Вы, как всегда, льстите мне, милорд Ректор, — раздался от дверей голос, обладатель которого с самой первой встречи вызывал у меня желание шутить. В частности потому, что и сам шутил охотно и помногу.
Седая борода все так же аккуратно пострижена, а серые глаза по-прежнему внимательны и добры, но разглядеть эту доброту может далеко не каждый: почему-то всех пугают суровые черты открытого лица и экономные движения человека, разучившегося понапрасну тратить свое и чужое время.
Здравствуй, Рогар. И не чаял свидеться с тобой.
***
— Извини, что задержался.
— Ничего, мне было, чем заняться.
— Я… мог и вовсе не вернуться.
— Бывает.
Что я делаю, кто бы мне объяснил? Выпрашиваю прощение? Да, с чистой совестью, но грязными намерениями. Вот только у кого выпрашиваю: у Мастера или у себя самого?