— Под ноги смотреть надо. Сколько можно его задевать, ведь не первый день здесь живешь.
— Темно сильно, я его не замечаю.
— И не надо замечать, просто помни об этом.
— Я так не могу! Мне нужен свет!
— Прости, дорогая, но с электричеством у нас небольшие проблемы. И вообще, у нас этот диалог стал ритуальным. Если не ошибаюсь, вчера говорили то же самое, слово в слово.
— А холодно почему так? — не успокаивалась супруга.
— Потому что печку только сейчас растопил.
— Вот ты какой нехороший! Хочешь заморозить любимую жену до смерти.
Впрочем, развивать тему Аня не стала, хотя умолкать и не подумала. Просидев полдня на вышке в одиночестве, она, как обычно бывало в таких случаях, разливалась соловьем. В столовой ей явно не удалось выплеснуть скопившуюся лавину слов, так что пришлось отдуваться Олегу. Впрочем, он почти не слушал, что именно она говорит, лишь изредка поддакивал. Нет, за неполные четыре месяца совместной жизни девушка ему ничуть не надоела, скорее наоборот. Ему по-прежнему нравился ее голос, и он был готов слушать ее щебетание часами. Но при этом не собирался вникать в смысл — достаточно одной мелодии слов. Аня, похоже, прекрасно это понимала, но на мужа никогда не обижалась. Да и грех обижаться: где еще найдешь столь идеального собеседника — никогда не перебивает и не заснет на самом интересном моменте.
Впрочем, сегодня девушка была на удивление прагматичной и, свернув потенциально бесконечное описание замеченных за день косяков перелетных птиц, приступила к обсуждению более животрепещущих тем:
— Угадай, что у нас на ужин!
— Судя по запаху, вареные сапоги, — буркнул Олег, присаживаясь за стол.
— И не угадал!
— И что же, раз не сапоги? Грязные носки?
— Лучше. Остатки солонины сварили, да еще и корней немного добавили. Вот какая замечательная похлебка!
Олег скептически посмотрел на содержимое миски, окунул в нее ложку, прощупывая дно, печально вздохнул:
— Кулинарный замысел хороший, но исполнение подкачало: солонину в котел явно забыли положить, а корни подгнившие.
— Нормальные корни, — возразила Аня. — Я их позавчера помогала чистить, гнилых почти не было, и никто такие в котел не бросал. Еще по куску сушеной рыбы досталось.
— От нее толку больше, чем от этой сказочной похлебки.
— Представляешь, хвосты и головы накопились, из них уху завтра будут варить. Уха из сушеной рыбы! Как-то не сильно аппетит возбуждает.
Олег, невозмутимо опустошающий свою тарелку, вздохнул:
— Радуйся, что хоть какая-то жратва осталась.
— Ничего, лед сойдет, рыбы опять наловим, много запасем, больше так голодать не будем. Да и не голодаем мы: кормят три раза в день.