— Он оскорбил меня! — возмутился Каспар.
— И это привело вас в ярость.
— Нет. Ну, то есть я, конечно, рассердился, но не настолько, чтобы убить его.
— Значит, вы подтверждаете, что были злы?
— Я и не говорил, что не был. Он сказал, что надеется, что моя родина сгорит дотла.
— Ясно.- Пашенко записал что-то в блокнот.- А когда вы покинули Зимний Дворец?
— Я точно не уверен во времени, но вскоре после того, как мы услышали, что Вольфенбург пал.
— Свидетели сообщают, что и боярин Ковович отбыл примерно тогда же, значит, у вас была возможность отправиться следом и зверски расправиться с ним.
— Зверски? О чем вы?
— Труп боярина был обнаружен наутро после приема во дворце, хотя опознание потребовало нескольких дней, поскольку голова исчезла, а большая часть одежды и плоти оказалась сожженной, видимо, какой-то кислотой.
— Это должно было потрясти меня?
— Потрясло?
— Да, но не более того. Молот Сигмара, разве у вас в Кислеве не орудует убийца, творящий такое? Мясник?
— Действительно, — кивнул Пашенко. — Однако это известно и иным правонарушителям, которые совершают преступления, имитируя почерк существующих криминальных элементов, пытаясь обвинить тех в собственных жестокостях. И давайте не забывать о лунатиках и сумасшедших, копирующих действия кого-то, кого они считают достойным подражания.
Каспар онемел. Неужели этот идиот не может поверить, что он не имеет никакого отношения к смерти боярина?
Несмотря на нелепость обвинений, Пашенко излучал такую уверенность, что ставил Каспара в тупик.
— Когда вы опознали тело боярина? — спросил Курт Бремен.
— А какое это имеет значение? — поинтересовался Пашенко.
— Возможно, никакого, но все-таки — когда? — настаивал рыцарь.
— Только сегодня утром. Его голову кто-то оставил на пороге нашего здания на Урском проспекте.
— И сразу после этого разгневанная толпа двинулась сюда? Выходит, жители Кислева поистине великие детективы, которые опросили всех имеющихся, по вашим словам, свидетелей, сделали вывод о причастности к убийству посла и прибыли сюда раньше вас и ваших людей.
— На что вы намекаете? — повел бровью чекист.
— Ну же, герр Пашенко, — заявил Каспар, — не играйте с нами в игрушки. Кто-то дал вам информацию и сказал горюющей вдове, куда идти, так?
— Вы ошибаетесь, — ответил Пашенко.
— Нет, сэр, это вы ошибаетесь, полагая, что я невежественный селянин, которого можно застращать жалкими инсинуациями, — сказал Каспар, поднимаясь и указывая на дверь. — А теперь прошу прощения, но в посольстве меня ждут неотложные дела и обязанности, требующие моего внимания. Уверен, вы понимаете, что должны покинуть помещение.