Но люди, с их пламенным нравом и короткой жизнью, готовы были сражаться почти по любой причине — их толкали в сражение гнев, гордость, ревность, страх, желание, потребность в любви. В Библиотеке Джаг ознакомился с многими историями, и больше всего ему нравились те, что повествовали о людях и их трудах. К сожалению, историки человечества редко демонстрировали по-настоящему широкий взгляд на какую-либо эпоху или эру. Слишком короткие у них были жизни и слишком ограниченное поле зрения.
Динральдо, один из старейших матросов на «Ветрогоне», запел боевую песнь. Он был высокий и тощий, как тростник, с седыми волосами до плеч, шею его украшал выцветший алый платок, а уши — золотые серьги. По задубевшей коричневой коже в нем легко было узнать человека, всю жизнь проведшего среди соленых волн.
Собирайтесь, братья, кучей,
Нападем всем роем,
«Ветрогон» у нас могучий,
Экипаж — герои.
Команда «Ветрогона» подхватила песню старого моряка.
Не хочу я помирать
От болезней дома,
Я опять пойду в атаку,
Только дайте рома.
Так что дайте мне, ребята, саблю и стакан,
И пойду я с вами в битву, в самый ураган.
Или гоблинов прикончу, иль меня убьют,
Я всегда готов сражаться, если позовут.
«Я всегда готов сражаться, если позовут!» Команда повторяла припев снова и снова, пока корабль в грохоте волн приближался к своей добыче.
Джаг знал, что голоса команды далеко разносились по воде и гоблины их слышали. Он невольно гордился своими товарищами, но в то же время и страшно боялся за них. За долгое путешествие он успел нарисовать всех членов экипажа и рассказать им множество историй о далеких местах и геройских деяниях. Сам он, в свою очередь, жадно внимал рассказам бывалых моряков о местах и людях, которых они повидали за годы странствий.
Иногда двеллер рассказывал им о путешествиях, в которых ему приходилось сопровождать Великого магистра Фонарщика, хоть он и не называл при этом имен — Великий магистр не хотел, чтобы слишком много народу знало, что он делал и где путешествовал. В такие моменты моряки удивляли Джага, настойчиво утверждая, что библиотекари в его историях выглядели настоящими храбрецами. Во-первых, они, конечно, были двеллерами, что делало их отвагу довольно редким явлением. А во-вторых, приключения эти были так полны опасностей и трудностей и так детально описаны, что трудно было относиться к ним как к простым историям.
Сейчас, как и в тех путешествиях, Джаг прежде всего думал о том, как бы выжить, но ему было не отвязаться от мыслей о книге, которая находилась на гоблинском корабле. Он обхватил руками мачту, чтобы удержаться на месте. Книгу у них оставлять было никак нельзя.