Тем временем женская фигурка трогательно осторожным жестом приподняла край платья и потянулась ногой к первой ступеньке, ведущей вниз. Массивная деревянная лестница снова отозвалась скрипом, и привидение замерло, будто испугавшись собственной смелости. Что-то магически завораживающее было в этих уводящих во тьму ступенях, едва озаренных светом факела из жирандоли, и в этой хрупкой фее старого замка, не решающейся сделать следующий шаг. Дар поймал себя на том, что его пальцы все еще лежат на следе от ножа. Он убрал руку и заметил на себе насмешливый, изучающий взгляд Лориса. Лорис стремительно отвел глаза в сторону, вскочил и устремился к лестнице, чтобы галантно подать призраку руку.
Фея уже миновала несколько ступенек и благодарно оперлась на предложенную ладонь.
— Фу! — Сова, наконец, оказалась на ровном полу, не свалившись с проклятой лестницы, не запутавшись в шлейфе и в нижних юбках и не сломав себе шею. — И как только можно жизнь прожить в этих платьях? И как только их тут носят?!
Зорий вздрогнул. Трогательное очарование взорвалось и исчезло — как мираж в пустыне перед умирающим от жажды. Сова? Свет факелов и камина развеял его последние сомнения.
А она уже садилась в высокое кресло, услужливо подвинутое Лорисом. Лорис откровенно потешался, отвешивая Сове галантные поклоны и легко перекидывая ее руку из одной своей ладони в другую. Сова изо всех сил подыгрывала, скромно опускала глаза, смущенно приподнимала вуаль, из-под которой с вызовом поглядывала на Дара, будто ей доставляло особое удовольствие создавать и рушить иллюзии.
Барон, видимо, уже не первый раз бывший свидетелем этого маскарада, улыбался:
— Сова, девочка моя, в платье, подобающем твоему полу и возрасту, ты настоящая красавица!
В ответ — ехидный смешок. Сова должна была лишь улыбнуться загадочной теплой улыбкой, но она не собиралась оправдывать чужих ожиданий, она словно насмехалась над мимолетной растерянностью Зория, и эта насмешка окончательно спугнула только что увиденный Даром образ. Образ чего-то болезненно важного, пронзительно знакомого, но ускользающего от понимания. Зорий поморщился, прогоняя раздражение, и посмотрел на опустевшую лестницу. Лестница уводила во тьму. В неизвестность.
Ужин затянулся. Зорий чувствовал себя лишним среди разговоров о жизни столицы. Барон, заметивший его неловкость, чтобы доставить удовольствие гостю, пригласил Дара просмотреть коллекцию холодного оружия. Зорий с радостью согласился, но и тут его настигло то же настроение, тон которому задала сегодняшним вечером Сова. Среди мечей и кинжалов, алебард и пик покоились на стене у барона два карабина и одна винтовка с оптическим прицелом. Все-таки фактория приторговывала оружием, пусть из-под полы, пусть в малых масштабах, но факт нарушения был налицо. Чуть подальше висел на крюке, вбитом с каменную кладку еще, наверно, при прадеде барона, бинокль ночного виденья. Барон, очевидно, гордился своей коллекцией, но, в отличие от большинства коллекционеров, не дрожал над каждым экспонатом. К удивлению Зория, хозяин решил сделать гостю подарок и предложил Дару самому его выбрать. Боясь обидеть хозяина и нарушить какой-нибудь неизвестный ему местный обычай, Дар послушно выбрал один из двух карабинов. Он был почти уверен, что его выбор раздосадует хозяина, но ошибся. Щедростью барона Зорию достались полусотни безгильзовых патронов.