— Вы считаете, что Гоюн здесь ни при чем?
— Я говорю о причинах событий. Гоюн умело воспользовался ими и взлетел на самую вершину — это говорит о недюжинном уме. К тому же он активный политик, так что сбрасывать его со счетов нельзя.
— Так он опасен или нет? — нахмурился государь.
— Опасен, но не тем, о чем вы говорите. Он сумел создать учение, которое завладело умами миллионов. Бедные и богатые, знатные и худородные, стяжатели и бессребреники видят в нем пророка и мессию, а быть пророком и мессией может только очень сильная личность. Народы не пойдут за слабым вождем, им нужен тот, кто затронет в их умах и душах самые чувствительные струны. И, похоже, Гоюн умеет это делать.
— Так в чем же его учение?
— Банальности. Не убий, ни укради, следуй мировому Дао, ищи просветления. Все, что есть во всех мировых религиях. Мудрые вещи вообще до обидного банальны. Что бы ни открыл, все уже многократно сказано и растиражировано.
— Так чем же он берет?
— Тем, что понимает, о чем говорит и с кем говорит.
— А может быть, он и есть пророк и мессия? Или лжепророк и антихрист? И будет говорить гордо и богохульно, и дана ему будет власть? — государь испытующе посмотрел на меня, но я выдержал этот взгляд.
— Я не готов еще ответить на этот вопрос, ваше величество. Но я обязательно узнаю это.
— Каким образом?
— На ловца и зверь бежит, — я достал из кармана открытку и протянул императору.
— Что это? — государь рассеянно скользнул взглядом по иероглифам.
— Приглашение от Ди Гоюна посетить его поместье в Калифорнии в любое удобное для меня время.
В комнате повисло молчание.
— Вообще-то, по правилам этикета, прилично было бы направить приглашение на русском, английском или французском языке, — заметил наконец император.
— Он дал мне понять, кого видит во мне, — ответил я. — Князь Юсупов ему не интересен. Ему нужен Сяо Лунг, Маленький Дракон, ученик Ма Ханьцина. Поэтому приглашение на китайском. И он видит во мне мастера, равного себе. Поэтому оно написано лично им, от руки, каллиграфически.
— Сложно у вас, — покачал головой государь.
— Европейский этикет не менее затейлив.
— И зачем он приглашает вас, как вы считаете?
— Не знаю. Но в любом случае это будет поединок.
— Почему вы так решили?
— Интуиция.
— Когда поедете? — спросил после небольшой паузы император.
— Не раньше чем через три недели. Мне нужно завершить еще кое-какие дела и должным образом подготовиться к встрече.
Император снова испытующе посмотрел на меня.
— Хорошо, желаю вам успеха. Но при любом исходе вы должны мне сказать, кто он.
— Можете в этом не сомневаться, ваше величество.