— Вас ожидает его императорское величество.
Я кивнул и последовал за гвардейцем.
Кабинет государя был оформлен в полном соответствии со вкусами восемнадцатого века. Я сел в кресло времен Людовика Шестнадцатого, мельком подумав, что, может, когда-то в нем сиживал Григорий Потемкин, Александр Первый, а то и вовсе сама Екатерина Великая, и принялся рассматривать изящную позолоту и картины, украшавшие комнату. Через пару минут двери, ведущие в личные покои государя, распахнулись, и в кабинет вошел государь. Его величеству было уже под шестьдесят. Высокий и грузный, осанистый и моложавый, он напоминал Александра Третьего. На нем был мундир полковника Семеновского полка, чрезвычайно шедший к его фигуре. Я встал и поклонился.
— Рад вас видеть у себя, князь, — произнес государь, протягивая мне руку.
— Ваше приглашение — большая честь для меня, — ответил я на рукопожатие.
Император жестом пригласил меня садиться и сам опустился в соседнее кресло, закинув ногу на ногу.
— Как вам сегодняшний прием? — осведомился он.
— Великолепен, как всегда.
— В вашей фразе, как я понимаю, ключевыми являются слова: «как всегда», — усмехнулся император.
Я сдержанно улыбнулся.
— Простите, государь, я не любитель светской жизни.
— Это свойственно философам.
— Вы мне льстите.
— Нисколько. Все, кто имел удовольствие общаться с вами достаточно близко, характеризуют вас как человека с философским складом ума, весьма глубокомысленного и проницательного.
— Не смею опровергать мнение света, — ответил я, усиленно соображая, куда клонит император.
— Вы в последнее время слишком редко бываете при дворе, и я, увы, не могу сказать, что хорошо знаком с вашими воззрениями, — сокрушенно покачал головой император. — Впрочем, когда вы вернулись из Поднебесной, как я помню, вы высказали несколько дельных соображений относительно политики империи на Дальнем Востоке и в Северной Америке. Не многие знают, какое влияние они оказали на дальнейшие события и насколько были полезны для нас.
— Я всегда к услугам вашего величества. Как только вам снова будут необходима моя помощь...
— Уже необходима, — неожиданно прервал меня император. — А именно, ваше знание Востока. В данном случае восточной философии и религии.
— К вашим услугам, — повторил я. Ситуация, кажется, начала проясняться.
— Скажите, что вы знаете о так называемом учении «Небесного предела»? — осведомился государь.
— Чрезвычайно мало, — развел я руками. — Читал, не то в «Коммерсанте», не то на одной из страниц Интернета. Кажется, это учение некоего китайца, переехавшего в Калифорнию и объявившего себя пророком. Писали, будто он создал не то философскую школу, не то религию, тут же обросшую большим количеством последователей. Вот, собственно, и все.