«А не пойти ли в спортзал? При такой-то тяжести на турнике ощущаешь себя если не богом, то олимпийским чемпионом по гимнастике точно. — Борис умылся, побрился и стал надевать спортивный костюм. — Стоп! Сходил один в спортзал». В голове тут же зазвучал чуть скрипучий голос руководителя предполетной подготовки: «Запомни, парень. С этого дня ты не Борис Ковзан. Ты персона особой важности».
Борис вспомнил то июльское утро почти два года назад, когда он впервые появился на секретной тренировочной базе в Подмосковье. Несколько двухэтажных небесно-голубого цвета домиков, множество понятных спортивных снарядов и тренажеров: турники, брусья, кольца, бревна, вышки. И такое же множество непонятных сооружений. Какие-то неопределенной формы ажурные конструкции, стены самой замысловатой конфигурации и многое-многое другое. Казалось, что кто-то из почитателей таланта Сальвадора Дали решил воплотить в металле, камне и пластмассе его сюрреалистические фантазии. Как вскоре узнал Борис, это была тренировочная база спецподразделения «Альфа». Именно тут натаскивали бойцов с террористами. Но сейчас на базе было пусто — ради Бориса Ковзана директор Службы безопасности Кедрин приказал на время перевести «альфовцев» в другое место.
На базе Бориса встретил невысокий крепыш лет сорока с будто рублеными чертами лица.
— Руководитель твоей предполетной подготовки полковник Николай Степанович Крамаренко. — Крепыш протянул Борису руку. Его глубоко посаженные карие глаза внимательно изучали вновь прибывшего ученика.
— Борис Иванович Ковзан. — Борис пожал протянутую руку.
— Теперь, Борис, чтоб ты сразу уяснил, что и как, даю тебе краткую вводную. Мы находимся на территории основной тренировочной базы спецподразделения «Альфа». Слыхал про таких?
— Естественно.
— Значит, знаешь, что это — элита среди различных спецподразделений. — Глаза Крамаренко вопросительно смотрели на Бориса.
Тот утвердительно кивнул. Он быстро разобрался, что у его руководителя предполетной подготовки есть привычка — убедиться, что любое, даже незначительное, его высказывание понятно собеседнику и им усвоено.
— И вот эту элиту ради тебя одного на время убрали отсюда. На время твоего нахождения здесь. — И вновь вопросительный взгляд на Бориса.
Тот вновь согласно кивнул головой.
— Это не упрек тебе. Это для того, что бы ты понял, какое значение придается твоей персоне. Запомни, парень. С этого дня ты не Борис Ковзан. Ты персона особой важности. Запомнил?
— Да.
— Поэтому каждый твой шаг будет тщательно контролироваться. С тобой будут носиться как с писаной торбой. Чтобы, не дай бог, у тебя даже прыщик на носу не выскочил. Уяснил?