— Я не закончил. Так вот, все это в совокупности позволяет сделать любопытные, хотя и не оригинальные выводы. Например, что господин Верменич является агентом какой-нибудь из иностранных разведок. Быть может, не слишком высокого уровня, что-то вроде посредника — лицо, не привлекающее к себе внимания, тихое, незаметное. Можно было бы спихнуть дело в вышестоящие инстанции и на этом умыть руки. Но к нам... совершенно случайно, признаться, попал в руки некий документ.
Капитан вынул из папки отпечатанный на принтере лист и протянул его Ярославу.
— Полюбопытствуйте. Пока без комментариев.
На плотном белом листе была отпечатана фотография, снабженная несколькими десятками строк текста на английском языке. Судя по содержанию комментария, это была распечатка из базы данных Интерпола.
С фотографии на Ярослава смотрело его собственное лицо. Глаза быстро пробежали по строкам — Джерри Вирм, бывший сержант полиции Детройта, разыскивается за совершенные в Детройте в 1989 году многочисленные убийства... перечень примет... предположительно покинул США... предположительные связи — сестра, Хельга Вирм, приметы...
Вот, значит, как... он надеялся, что сумел более или менее прилично замести следы в полицейском управлении. Конечно, родственники и наследники тех, чьи смерти заставили его покинуть США, ничего не забыли, и охотничий сезон на Джерри Вирма все еще открыт — но вот попадания его данных в информационные банки Интерпола он не ожидал. По сути, его не искать должны были, его бы национальным героем объявить за то дело... только вот американцы, помешанные на своих законах, очень не любят, когда кто-то устраивает самосуд. Нет, они с удовольствием читают книги и смотрят фильмы о бравом герое-одиночке, крошащем в капусту легионы «плохих парней», но как только что-то подобное случается в реальности, сразу начинается шум и крики о нарушнии закона и прав человека.
— Не будем сейчас говорить о том, что за океаном у вас оказался двойник, к тому же с поразительно созвучным именем и с очень интересной родственницей. Находка нас заинтересовала, и мы решили еще покопать в том же направлении. Это заняло почти семь месяцев, и улов оказался... скажем так, рыбок было мало, но они того стоили.
Через стол, прямо в руки к Ярославу, скользнул еще один лист. На этот раз ксерокопия — с не слишком хорошо сохранившегося оригинала, но даже и на этом снимке узнать лицо можно было без труда. Все то же лицо. Человек на снимке был одет в форму офицера Красной Армии. На обратной стороне копии был текст, но Ярослав не стал его читать. Он и так помнил, где и когда был сделан снимок. 1945 год. Январь. 27 января, если точнее. Освенцим.