У герцога оказался такой низкий, своеобразно окрашенный голос, какого Тара еще ни разу не слышала ни у одного мужчины.
Несмотря на охватившую ее робость, она не могла оторвать от герцога глаз, решив, что, когда он находится в комнате, на остальных присутствующих просто не станешь обращать внимание.
Однако сам герцог смотрел на мистера Фалкирка, а на нее даже не взглянул. Когда дворецкий вышел из зала, закрыв за собой дверь, он, медленно и четко выговаривая каждое слово, произнес:
– Я сообщил Килдоннону, Фалкирк, о тех событиях, которые произошли во Франции. Он сам и его родственники согласились, что больше ни одна душа не узнает о случившемся.
Мистер Фалкирк кивнул.
– Как раз перед вашим приездом, – продолжал герцог, – я напомнил Килдоннону о том, что в соответствии с нашим соглашением, принятым год назад, я позволил ему самому выбрать мне жену, так как подобное соглашение было в интересах обоих наших кланов. Теперь же я оставляю за собой право выбора.
Он взглянул на Тару.
– По моему распоряжению, – продолжал он, – вы привезли в замок мою будущую жену.
Мистер Фалкирк так и застыл на месте, а Тара смотрела на герцога во все глаза. Впрочем, она почти ничего не поняла из того, что он говорил.
Герцог повернулся к Килдоннонам.
– Я выбрал девушку, – заявил он, – которая не развращена ни светской жизнью, поскольку она ей незнакома, ни родственниками, поскольку у нее их нет. Ее привезли из «Приюта неизвестных», и, я полагаю, вы согласитесь, что для выполнения функций, которые требуются от герцогини Аркрейджской, при сложившихся обстоятельствах нет более подходящей кандидатуры, чем… незаконнорожденная!
На несколько секунд в зале воцарилась тишина. Наконец, опомнившись, Роури Килдоннон и его братья повскакивали со своих мест и двинулись к герцогу.
– Вы оскорбляете нас, Аркрейдж, и мы этого не потерпим!
Криво усмехнувшись, тот бросил:
– У вас есть выбор, джентльмены. Вы можете вернуть мне десять тысяч фунтов, которые я одолжил вашему отцу, и объявить мне и моему клану войну. Но запомните раз и навсегда: те земли, что мы завоюем в будущих сражениях, мы вам никогда и ни за что не отдадим.
– Вы этого не сделаете! – горячо воскликнул Роури Килдоннон. – Мы поедем в Эдинбург и найдем на вас управу в суде!
– А кто возместит вам сгоревшее зерно, угнанный скот? – презрительно спросил герцог. – Вы думаете, из Эдинбурга пришлют солдат вас защищать? Да и можете ли вы себе позволить затевать долгую тяжбу?
Молодые люди в нерешительности остановились. Тут поднялся старший Килдоннон и взмахом руки осадил своих не в меру ретивых защитников.