– Вы выдвигаете чересчур жесткие условия, Аркрейдж, – тихо проговорил он.
– Но по крайней мере все честно, – ответил герцог. – Я не обманываю вас, как обманывали меня вы.
Взгляды вождей скрестились. Так продолжалось несколько минут. Первым отвел взгляд старший Килдоннон.
– Вы прекрасно знаете, что выбора у нас нет и мы будем вынуждены подчиниться.
– Но… – начал было Роури Килдоннон, но старший Килдоннон резко повернулся к нему:
– Здесь я принимаю решения, а ты будешь делать то, что я тебе прикажу.
– Очень хорошо, – вмешался герцог. – Поскольку вы приняли мое предложение, вы будете присутствовать на моем бракосочетании, которое состоится безотлагательно, а потом каждый из вас засвидетельствует свое почтение герцогине Аркрейджской.
И снова молодые Килдонноны готовы были вспылить, однако отец усмирил их яростным взглядом, а потом кивнул герцогу:
– Мы согласны, Аркрейдж.
Решив заставить заявить о согласии всех присутствующих Килдоннонов, герцог, взглянув на брата старшего Килдоннона, Элистера, спросил его:
– Вы согласны?
После небольшой заминки пожилой мужчина, проглотив комок в горле, едва слышно проговорил:
– Да, согласен.
– А ты, Роури Килдоннон? – спросил герцог.
Молодой человек взглянул на отца. Видно было, что он считает ситуацию, в которой оказался, невыносимой и едва сдерживается, чтобы не взорваться. Однако старший Килдоннон одарил его таким взглядом, что он угрюмо пробурчал:
– Согласен.
Точно так же ответили его брат и оба сына-близнеца Элистера Килдоннона, после чего герцог повернулся к мистеру Фалкирку:
– Попросите сюда священника, будьте добры.
Он дожидается в моем кабинете.
Мистер Фалкирк поклонился, не решаясь произнести ни слова: он не был уверен, что голос его послушается. Потом повернулся и вышел из зала, оставив Тару в одиночестве.
Она была настолько напугана и изумлена, что не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.
Происходило что-то настолько непостижимое, что мозг отказывался воспринимать. Ей казалось, будто герцог говорит на языке, которого она не знает. Все происходящее представлялось ей кошмарным сном.
Пока Килдонноны шептались о чем-то между собой, герцог подошел к Таре, и она с трудом заставила себя присесть перед ним в реверансе.
– Как вас зовут? – тихо спросил ее герцог своим низким голосом.
– Т… Тара… в… ваша… светлость, – едва вымолвила она, запинаясь на каждом слове.
– Вы слышали, что я сказал, Тара. Вы должны выйти за меня замуж. Сколько вам лет?
– Скоро будет восемнадцать, ваша светлость.
Герцог удивленно вскинул брови.
– Вы старше, чем я предполагал. И вы всю свою жизнь прожили в приюте?