Свинья, безразлично хрюкая, вышла на площадь и, подойдя к кишкам отца и сына, принялась с шумом их пожирать. Оссидиан успел сделать снимок до того, как капитан Мертелл набросился на свинью и с руганью прогнал ее прочь. Жена старосты была привязана меж двух столбов. Оссидиан старательно сфотографировал тело, в котором методично были переломаны все кости. Наконец, он сфотографировал полностью разбитое, но еще узнаваемое лицо женщины.
На своем вполне сносном вьетнамском Оссидиан поинтересовался, где стоит дом замученного старосты. Старик с широко раскрытыми в изумлении глазами проводил сержанта разведки по пыльным дорожкам к каменному дому, выкрашенному в синий цвет. Над дверью была указана дата постройки – 1962. По всей видимости, староста был католиком, поскольку использовал христианский календарь вместо буддистского.
Внутри Оссидиан, сопровождаемый капитаном Мертеллом, нашел стол, над которым висела фотография трех дочерей и двух сыновей, один из них – тот, что был повешен на площади. Он снял со стены фотографию и просмотрел все бумаги и конверты на столе. Спустя полтора часа, к тому моменту, когда авангард батальона АРВ вступил в селение, Оссидиан уже нашел то, что искал, и вместе с Мертеллом поторапливал Таргара, который продолжал промывать и перевязывать раны.
Вернувшись к себе в команду А, Оссидиан взял джип и поехал в город. В фотомагазине он зашел вместе с хозяином в затемненную комнату и оставался там до тех пор, пока не была проявлена пленка и сделаны нужные ему отпечатки. Изображения на фотографиях вызвали у хозяина магазина приступ рвоты, поэтому Оссидиан должен был помочь ему довести работу до конца.
Следующим утром Оссидиан летел из центра провинции в Сайгон, имея при себе адрес дочери казненного старосты и несколько ее писем к родителям на вьетнамском и французском языках. Ну и, разумеется, он захватил с собой все фотографии, запечатлевшие истязание вьеткон-говцев над ее родителями.
Из писем девушки он выяснил, что Лин Сон Бинь, дочь погибшего старосты, была учителем католической школы для девушек, которые готовились к дальнейшему обучению во Франции.
Оссидиан предполагал, что Вьетконг имеет агентов, которые повсюду следят за ним, даже в Сайгоне, поэтому в штаб-квартире спецназа он передал письмо, адресованное Ко Бинь (мисс Бинь), курьеру-вьетнамцу, кого ни Вьетконг, ни правительство не могли заподозрить в сотрудничестве с американцами.
Новость о нападении на деревню еще не попала в сайгонские газеты. Оссидиану предстояло первым сообщить Ко Бинь о судьбе, постигшей ее родителей. Именно это и было ему нужно.