– Глупые сплетни, – бросила она с раздражением.
– Он путешествовал на самолёте, на мотоцикле или на вертолёте?
– Откровенно говоря, я никогда не думала, что кому-либо это так важно знать.
– Он обсуждал с тобой свой маршрут?
– Фитчи сочли бы неприличным докучать беседами о своих путешествиях. И он не привёз с собой никаких цветных слайдов, или открыток с видами Франции, или глиняных копий фигурок из Тадж-Махала… Чего я добиваюсь? Третьей ученой степени?
– Извини… Как Дэвид? Ты его видела или, может, говорила с ним?
– Я разговариваю по телефону с Джилл каждый день, – сказала Франческа, смягчаясь. – Она думает, что Дэвид на грани срыва. Они уезжают на несколько недель в тихий уголок в Южной Америке, где когда-то провели свой медовый месяц.
– Полагаю, Дэвид унаследует всё.
– Точно не знаю. – Она посмотрела на часы. – Ресторан прекращает обслуживание в девять часов.
– Хорошо, едем… только вот покормлю кошек.
– Ты нашёл мою зажигалку?
– Нет, но я попросил мистера О'Делла быть внимательным во время уборки.
Сиамцы уединились в своих апартаментах и прилежно наблюдали за птицами с подоконника. Квиллер поставил миску с мясом на подставку в ванной, включил телевизор без звука и тихо закрыл дверь квартиры.
Пока они ехали в машине к «Стефани», он спросил:
– Это правда, что отец Харли торговал контрабандным спиртным?
И стал ожидать следующего негодующего опровержения.
– Да! – ответила она с восторгом. – Он верил в то, что люди будут пить в любом случае и, если бы он ввозил контрабандой из Канады хороший товар, они бы не вели себя безрассудно, употребляя Бог знает что. Он особо не задумывался над тем, ввёден ли запрет на продажу спиртного или на женские корсеты.
«У Стефани» задрапированные столы стояли в подлинных залах старого дома. Квиллера и его спутницу посадили во втором зале. Лучи вечернего солнца, проникая сквозь цветные стекла окон, окрашивали во все цвета радуги наклоненные зеркала и бокалы для вина.
За ужином они обсуждали новый театр.
– На этой неделе устанавливают кресла. В августе можно будет проводить репетиции, – сказал Квиллер. – Ты всё ещё хочешь открыть его оригинальным обозрением?
– Ну… – протянула Фран неопределенно. – При сложившихся обстоятельствах мы подумываем о постановке серьезной пьесы и попросили Дэвида принять в нём участие. Стоящая роль могла бы вернуть его к жизни. Он так подавлен, что Джилл боится, не последует ли он примеру своего отца.
Квиллер подумал, что, если Дэвид имеет отношение к случившемуся с Харли, у него есть все основания быть подавленным. Он мог стать следующей жертвой.