– Хорошо. Расскажи просто, что ты видела.
– Мы были в лавке одни. Мы трое: padre, Нейв и я. У отца с Нейвом началась ссора. Они говорили друг другу ужасные вещи. А потом Нейв ушел.
Ушел из лавки?
Si.
Дрожащими руками она вынула из пачки сигарету и начала нервно щелкать зажигалкой.
– Он был на своем грузовике?
– Я не видела, я была слишком расстроена.
Вианка обхватила себя руками за плечи, словно замерзла, и часто-часто заморгала, смахивая слезы.
– А потом?
Вианка сглотнула, уронила незажженную сигарету в пепельницу и устремила полные слез глаза на раскрашенного Иисуса.
– Через несколько минут отец вышел на задний двор и не вернулся. Никогда больше. никогда…
Голос ее сорвался, и она разрыдалась. Шеп больше не мог бороться с собой. Он обнял ее за плечи – сперва без всяких дурных мыслей, лишь для того, чтобы: утешить; но она подняла лицо, подставив ему приоткрытые влажные губы, и Шеп не смог отказаться от приглашения. Первый поцелуй его был очень скромным, можно сказать, отцовским; но она открыла рот ему навстречу, язычок ее торопливо скользнул ему за зубы, груди – боже, что за груди! – недвусмысленно прижались к его груди и Шеп пропал. Языки их сплелись в древнем как мир брачном танце. Вианка целовалась восторженно, самозабвенно, словно старалась стереть из памяти свое горе. Шеп потянул кверху ее розовую маечку – и Вианка его не остановила, только тихо ахнула, когда огромная ладонь его легла на застежку ее лифчика. На секунду ему показалось, что она его оттолкнет, но вместо этого Вианка потянулась к его ширинке. Черт побери, еще мгновение – и он бы кончил, не успев расстегнуть штаны!
– А как же твоя мать? – задыхаясь, спросил он.
– Она спит.
– А если проснется?
Боже, как он хотел Вианку! Никогда еще Шепу Марсону не случалось так желать женщину! Но даже огонь, бегущий по жилам, не мог заставить его забыть об осторожности.
– Нет. Не проснется.
Вианка смело взглянула ему в глаза, и во взгляде ее за пеленой желания на миг мелькнул какой-то холодный расчет. Мелькнул – и погас, и Шеп сказал себе, что это ему просто почудилось.
– Она ведь принимает снотворное.
Быстрые умелые пальчики ее расстегнули ширинку и устремились внутрь. У Шепа перехватило дыхание; на миг он подумал, что еще может остановить это безумие, но в следующий миг Вианка уже грациозным движением опустилась на колени, и нежные губки ее обхватили его напряженный ствол. О, что она с ним делала! Марсон бросил бесполезную борьбу с собой: откинувшись назад и вцепившись руками ей в волосы, он наслаждался магией мексиканской колдуньи и мечтал об одном – чтобы это блаженство никогда не кончалось. Даже в тумане страсти он чувствовал, что будущее таит в себе опасность. Еще немного – и он пересечет барьер, к которому никогда прежде даже не приближался. Он станет неверным мужем. Предаст Пегги Сью. Нарушит свой кодекс чести. Угрызения совести, презрение к себе, мучительный стыд перед женой – все это в будущем. А сейчас офицер Шеппард Марсон летел в пропасть и никакие восторги мира не променял бы на это головокружительное падение!