Он вглядывался в нее с любопытством. Удовольствие читалось в его глазах.
– Почему это тебе внезапно стало интересно, как я управляю своим бизнесом?
– Мне не интересно, это просто так...
– Просто ты не хочешь видеть меня после той ночи.
Она вздохнула.
– Если быть полностью честной, я не думала, что ты захочешь видеть меня. Я вела себя, как идиотка.
Он покачал головой.
– Немного глупо, возможно, но вряд ли «как идиотка». После всего, через что ты прошла со своими приемными детьми, это неудивительно, что ты всегда ожидаешь плохого от малышей. Но, Эшли, ты должна понять, что Кельвин не имеет ничего общего с «хулиганами». Ему нравишься ты. Ты первая, о ком он спрашивает утром. Он даже не помнит, что произошло, когда он проснулся в машине. Это ничего не значит.
Биение ее сердца участилось, хотя она и не хотела, чтобы Коул понял, какое значение это имеет для нее.
– Он спрашивал обо мне? – спросила она ничего не выражающим голосом, срывая цветок и стараясь сконцентрировать на нем все свое внимание.
– Он облазил весь дом в поисках тебя. Он хотел знать, почему тебя не было там, когда он проснулся?
– И что ты сказал?
—Я сказал, что я занимаюсь этим. Она улыбнулась ему печально.
– Я не знаю, Коул. Я все еще думаю, что все происходящее между нами – просто ошибка. Ты не можешь принять на себя все психологические проблемы моего прошлого.
– Почему нет?
– Почему ты хочешь этого?
Он протянул свою руку и провел ей по ее плечу, затем по холмику ее груди. Взгляд, устремленный на Эшли, был полон желания.
– Я думаю, ты знаешь ответ, – сказал он мягко. – Просто прислушайся к своему сердцу.
Что бы ни чувствовала Эшли, сердце подсказывало ей совершенно определенно, что она должна бежать как бешеная от той паутины страсти, которую Коул плетет вокруг нее. Это заставило ее забыть о всех опасностях, которым она подверглась бы, если позволит своим чувствам развиваться.
Коул видел, как эмоции отражались в ее глазах, сначала яркий серебристый свет надежды, потом – серый цвет отчаяния. Это подсказало ему, что он подтолкнул ее настолько, насколько мог, открыл столько выходов для ее чувств, сколько было возможно.
– Давай заключим сделку, – предложил он.
—Это игровая передача? – с улыбкой спросила Эшли.
– Нет, это не игра.
– Мне все еще нужно выбирать между дверью номер один, два и три?
– Совершенно верно.
– Ммм... Намекаешь ли ты мне хотя бы на что-нибудь?
– Нет.
– «Три» всегда было моим счастливым числом. Я выбираю его.
– А, – сказал он, его голубые глаза сияли недобрым светом. Он был обрадован новой вспышкой ее озорного юмора.