– Как долго? Как долго ты собираешься заниматься им, пока не поймешь, что с тебя достаточно, и уйдешь опять?
– Надеюсь, всегда.
– Надеешься? Этого недостаточно. Я не стану подвергать ребенка еще одному эмоциональному расстройству, – с едва скрываемым гневом сказал он.
– Коул, пожалуйста! Не заставляй меня опять идти в суд. Права на посещение четко оговорены.
– И ты предпочла не пользоваться ими все это время. Я сомневаюсь, что судья с сочувствием отнесется к твоей просьбе.
Губы Натали сжались, и, даже не зная эту женщину, Эшли поняла, что Коул перегнул палку. Она пришла сюда, чтобы загладить вину. Очевидно, она ждала презрения Коула, его осторожности, его действий в защиту Кельвина. Но, в конце концов, она не ожидала поражения. Натали ожесточалась на глазах. К ней вернулся холодный самоуверенный облик деловой женщины.
– Ты хочешь проверить это? Суд пока еще чаще принимает сторону матери в делах об опеке. Я уверена, что смогу убедить их в моей пригодности.
– Не смей грозить мне... – предупредил Коул, и от ярости его лицо застыло. – Борьба за опеку закончена. Кельвин мой. Скорее замерзнет ад, чем я допущу тебя в его жизнь еще раз.
– Тогда готовься к шторму, дорогуша, потому что я позабочусь об этом.
Внезапно Эшли поняла, что с нее довольно всех этих убийственных рассуждений о судьбе Кельвина. Она резко вскочила на ноги и злобно посмотрела на них.
– Что случилось с вами обоими? Вы рассуждаете как двое эгоистичных детей. Вы деретесь за Кельвина, как будто он ваше имущество. «Он мой, я хочу его!» Ради всего святого, прислушайтесь к себе! Он маленький мальчик, и он заслуживает иметь двух родителей, которые любят его. Не имеет никакого значения, разведены вы или даже ненавидите друг друга. Вы оба должны поставить Кельвина над всеми этими мелкими дрязгами!
– Не твое дело, – резко оборвала ее Натали, но Коул просто сидел, уставившись на Эшли с изумлением.
Внезапно, совершенно не ко времени, он засмеялся, и напряжение в комнате лопнуло, как порванная струна. Затем он начал хохотать, и Натали с Эшли посмотрели на него с некоторым испугом. Он схватил Эшли и поцеловал ее долгим настойчивым поцелуем, который лишил ее дыхания и казался совершенно неподходящим в этот момент полной неопределенности.
– С тобой все нормально? – нерешительно спросила Эшли, все еще не придя в себя от своего неожиданного вторжения в то, что должно было быть чисто семейным делом...
– Со мной все нормально! Просто прекрасно! В самом деле, мне никогда не было так хорошо!
– Я не понимаю.
– И я тоже, – сказала Натали, ее глаза, полные недоумения, метались между ними. – И, по правде сказать, мне немного надоело все это. Пожалуйста, Коул обдумай все. Будь разумным.