— Правда?
— Наша беседа началась вечером и продолжилась до глубокой ночи. Между нами установилось такое интен сивное энергетическое поле, что воздух, казалось, потрес кивал электричеством. Как я уже упомянул, с первого мгновения встречи с Раманом я стал воспринимать его как родного брата, которого раньше не имел. А сегодня вечером, сидя здесь с тобой и наблюдая на твоем лице неподдельный интерес, я чувствую ту же энергию и ду ховное родство. Замечу также, что, с тех пор как мы по дружились, я всегда считал тебя своим младшим братом. Скажу откровенно, я во многом видел в тебе себя.
— Ты всегда был потрясающим партнером, Джулиан. Я на всю жизнь запомнил, насколько здорово ты работал.
Было заметно, что ему совсем неинтересно исследовать музей своего прошлого.
— Джон, я хотел бы продолжить историю Рамана, но, прежде чем идти дальше, я должен кое-что прояснить. Ты уже познал несколько чрезвычайно действенных при емов для изменения личности. Они смогут творить чуде са, если ты будешь применять их постоянно. Сегодня ве чером, следуя своему долгу, я открою тебе сердце и поделюсь с тобой всеми своими знаниями. Я просто хочу убедиться, что ты до конца осознал, как важно, в свою очередь, передать эту мудрость всем, кто ее ищет. Мы живем в очень неблагополучном мире. В нем доминирует отрицательное, и множество людей в нашем обществе плы вут, как корабли без штурмана. Измученные души ищут маяк, который не даст им разбиться о прибрежные скалы. Ты должен стать для этих людей своего рода капитаном. Я очень верю в тебя и в то, что ты донесешь послание мудрецов Сиваны до всех, кто в нем нуждается.
Подумав над этими словами, я твердо пообещал Джулиану выполнить эту миссию. Затем он с чувством продолжил: — Прелесть этого упражнения в том, что, стараясь помочь другим людям, ты вознесешь свою собственную жизнь до самых высот. Эта истина основана на древней формуле выдающейся жизни. — Я весь — внимание.
В своей основе, мудрецы Гималаев строили жизнь по одному простому правилу: тот, кто больше отдает себя людям, и пожнет больше: в эмоциональном, физическом, умственном и духовном отношениях. Это путь к внутрен нему покою и внешним свершениям. Где-то я читал, что люди, изучающие других людей, обретают мудрость, люди же, изучающие себя, — обретают озарение. Возможно сейчас, впервые в жизни, я видел человека, действительно познавшего не только самого себя, а возможно, и свое высшее «я». В скромном одеянии, с полуулыбкой юного Будды — что ему было очень к лицу — Джулиан Мэнтл, на мой взгляд, обладал всем: идеальным здоровьем, счастьем, и самым важным — всеохватывающим пониманием своего места в круговерти Вселенной. В то же время ему ничего не принадлежало.