– И кто же ненавидит их? Твоя мачеха?
– Моя мачеха? Джорджетта? – Виктор вдруг выпрямился. – Господи, что ты!
– Ты думал не о ней?
– Нет, конечно! Я всегда восхищался Джорджеттой и не раз говорил тебе об этом. Артистка там или не артистка, но отцу было хорошо с нею.
– Тогда о ком же ты думал?
– Когда я говорил тебе, что не могу этого сказать, то это просто означало, что я не знаю. Потому и не могу сказать, что не знаю. Если бы знал, то не стал бы впутывать тебя в эту историю.
– Еще один прямой вопрос, – сказал Клайв, – но я хотел бы получить и прямой ответ! Ты знал, что у Тресса связь с твоей мачехой?
– Нет, – ответил Виктор голосом, в котором удивление было смешано с испугом. – Это даже для меня чересчур, старина. Отдать сестру за человека, который крутит роман с моей мачехой... нет, это уж слишком. Хотя Тресс мог бы быть неплохой партией для Селии или, скажем, Кейт...
– Черт побери! Кейт оставь в покое, ладно? Проехавшая мимо карета брызнула на них грязью.
– Вы только подумайте... – насмешливо протянул Виктор. – Что это ты так взвился?!
– Ты – сноб, Виктор...
– Спасибо за комплимент. Я думал, что ты мой друг.
– Так оно и есть. Ты очутился в трудном положении и ждешь, что я подскажу тебе решение – только потому, что я на шесть лет старше! Тресс, я вижу, производит на тебя глубокое впечатление своими визитными карточками с гербом. А ведь он водит за нос тебя, меня, всех нас – и не помешало бы сказать ему об этом прямо в глаза.
– Ну и скажи, если так уж хочется. Только предупреждаю, что с Трессом так разговаривать опасно.
– Ты думаешь?
– Знаю. И советую тебе держаться с ним поосторожнее.
– Тресс и Джорджетта! Она тогда отправилась на станцию... хотел бы я знать – поехала ли она в Лондон, встретилась ли с Трессом и, если да, то где.
– Черт возьми, уж не думаешь ли ты, что это она убила отца?
– У нее не было такой возможности, Виктор. Но почему она уехала и куда? Судя по тому, что сказала Пенелопа Бербидж...
Клайв нахмурился, в его памяти вновь всплыл вчерашний неприятный разговор в душном салоне с пурпурно-красными шторами.
– Я уже рассказывал тебе, – проговорил он, – что мы пригласили дочь Бербиджа. Я начал как можно осторожнее расспрашивать ее, но у Кейт и Селии не хватило терпения: они сразу же выскочили с наводящими вопросами. "Мог этот человек быть переодетой в мужчину женщиной?", а потом прямо: "Это была женщина?" Пока жив, не забуду ответа Пенелопы. Она взглянула на Селию и сказала: "Нет, я уверена, что это был мужчина. У него была борода".
– Борода? – воскликнул Виктор.
– Совершенно верно.