Расплата пришла следующей осенью. Возвращаясь домой, подполковник (или полковник?) столкнулся в своем подъезде с Павлом, уже послушником Малкавиана. Павел был на грани боевой трансформации.
– Помнишь меня, сволочь? – спросил Павел.
Подполковник (или полковник?) вспомнил.
– Давай, щелкай пальцами, придурок. Только сам не сдохни от страха.
В ответ прозвучало только испуганное лопотание. Павел щелкнул сам. Коготь на пальце срезал начальнику кафедры половину носа. Когда труп пришли убирать упыри, то они поблагодарили Павла за довольно хорошую сервировку тела и за его разделение на порции еще при жизни. Павел не остановился на одном лишь отрезании носа.
Стиль разговора Леошрака напоминал речь того начальника. Но Леошрак не считал себя выше остальных вампиров. В его словах сквозило уважение к вампирам, ободрение, признательность за желание пополнить ряды Истребителей, сожаление, что приходилось кидать их в работу так скоро. Юмор был не унижающий, а ободряющий и сближающий. К Леошраку прониклись симпатией все вампиры, причем безо всяких фокусов с ментальным контролем.
Учитель стал раздавать направления. Первые четыре были в информационную группу – набор осведомителей, сбор информации и выявление потенциальных Охотников, людей, способных преодолеть простой отвод глаз. Четверым оставшимся, в том числе и Павлу, было сказано:
– Вы, как наиболее отличившиеся в процессе обучения, поступаете в распоряжение поста Истребителей. Если будут какие-то силовые операции против Охотников, то вас будут брать с собой. В мирное время в ваши обязанности входит устранение потенциальных Охотников. Аналитики их находят, вы – проверяете и уничтожаете.
Павел понял, что он влип. Силовые операции (читай: захваты и убийства Охотников) происходили теперь почти каждые пять-шесть дней. Практика длится больше месяца. Простой подсчет. Павел окажется в гуще какой-нибудь разборки с очень большой вероятностью. И с куда меньшей вероятностью выберется из всех операций живым.
* * *
В Нижнем Новгороде вампиров было меньше, чем в Москве. Но этот город мог позволить себе иметь свой Кровавый Совет, хотя власти у него было гораздо меньше, чем у Московского. Одно слово Хиншрака, самого молодого его члена, перевешивало все постановления Новгородского Совета. В Новгороде было меньше Истребителей, меньше Охотников, меньше принадлежащих вампирам компаний, магазинов и прочей коммерческой шелухи. Зато там было больше Каитиффов, гораздо лучше организованных, чем их московские сородичи. Каитиффы Нижнего Новгорода имели подобие иерархической структуры управления. Эти и другие причины привели к тому, что однажды летом главным Каитиффам этого города предложили собраться для обсуждения некоторых вопросов. Предложение исходило от некоего Каитиффа из Москвы по имени Шенсраад.