Не знаю, как я не умер со страха.
Ведь в следующую минуту сверкающее лезвие должно было снести мне голову.
– Эй, сын! Повернись и посмотри на меня.
Но я не мог – картинка меня не отпускала.
Потом другая рука взяла "Приключения настоящего мужчины" и повернула их обложкой вниз.
– Вот, – сказал отец, опускаясь на корточки. – С глаз долой, из сердца вон. Эта картинка тебя напугала?
– Нет – сказал я, отчаянно встряхивая головой.
– А меня напугала. Слишком уж она реальная. Но не бойся, сынок. Иди выбирай комикс, да побыстрее, а то мама нас заждалась.
Я послушался, и скоро мы вышли из магазина. На обычном пути я успел бросить взгляд на заднюю обложку журнала. Там Чарльз Атлас демонстрировал бицепсы и спрашивал: «Хочешь быть похожим на меня?»
* * *
Самолет пропал в декабре, когда отец летел в Торонто. Он как раз бросил пить, сумел найти работу и отправился на восток в командировку.
Два месяца я целыми днями сидел у окна и ждал, что он вернется.
Обломки самолета нашли только в конце февраля. Он разбился в Скалистых горах.
* * *
Вторая голова подстерегла меня в первый вторник марта.
Глаза увидели ее тут же, но какое-то время отказывались сообщать сигнал в мозг. Я помню, как глаза мне сразу залил пот, будто меня жгло солнце тропиков.
Эта голова была еще хуже первой.
Опять передо мной появился Великий Белый охотник в своей куртке хаки. Только на этот раз он стоял с "ремингтоном" наперевес в дверях тростниковой хижины. Я видел его из-за плеча индейца, сжимавшего в одной руке окровавленный мачете. В другой руке он держал кожаную веревку с заостренной костью, продетой через уши отрезанной головы. Сама голова занимала треть картинки. Глаза ее закатились так, что были видны только белки, пронизанные кровяными жилками. Из углов глаз стекали струйки крови.
Я пытался отвернуться и не мог. Хотел закрыть глаза и тоже не мог.
– Прошу тебя, папа, – прошептал я. – Убери от меня эту картинку.
– Что такое? Ты с кем говоришь?
– Папа, оно вернулось. Оно опять здесь.
Рука легла мне на плечо и слегка тряхнула.
– С тобой все в порядке, сынок? – голос аптекаря.
Только в этот момент я по-настоящему понял, что отец никогда уже не вернется.
На миг я снова взглянул на обложку, и мне почудилось, что на меня смотрят серые глаза отца. В следующую секунду я вырвался от аптекаря и побежал. Сзади послышался звон стекла – я выбежал прямо сквозь витрину.
Снаружи шел дождь, как часто бывает в этом городе.
Уже в квартале от аптеки я обнаружил, что порезался. Из обеих рук текла кровь. Я сел на асфальт и целых полчаса сидел, думая об отце и глядя, как дождь смывает кровь с моих пальцев.