Харриет скептически взглянула на нее.
– Благосклонность света? Ты должна бы знать, как мало я стремлюсь к этому. Я никогда не дала бы и гроша за непонятные условности так называемой элиты.
– Тогда зачем так падать духом? Ведь не из-за меня же? Разве ты не видишь, что мы думаем одинаково? Почему ты желаешь мне того, что я, как и ты, презираю?
На выразительном лице Харриет отразилось сначала удивление, а потом облегчение. Она усмехнулась.
– Брайони, – выдохнула она шепотом, – ты думаешь, что это у нас в крови?
– Возможно, – ответила Брайони, в ее голосе сквозило веселье. – Но я повеса по убеждению, а не только по зову крови.
Харриет прыснула, вспомнив что-то.
– Шалопаи-Гренфеллы, – сказала она с многозначительной улыбкой.
– Оторвы-близнецы!
– Лукавые кузины!
– Озорные девицы!
– Никудышные леди!
– Непредсказуемые женщины!
Две пары глаз блестели лукавым весельем.
– Харриет, – озорно поинтересовалась Брайони, – значит ли это, что мы иногда, очень редко, сможем разделить понюшку табаку в уединении нашего будуара?
Не говоря ни слова, старшая из девушек достала перламутровую табакерку из ящика комода и театральным жестом протянула ее кузине. Элегантным движением, говорящим о долгой практике, Брайони предложила табакерку глядящей на нее горящими глазами кузине.
– Не желаешь ли присоединиться? – протянула она. Харриет ответила, что будет в восторге.
Девушки пребывали в этом беззаботном настроении почти целый час. Брайони искренне радовалась, что к Харриет вернулась ее былая живость. Однако когда речь зашла о чемоданах, которые нужно было упаковать к завтрашней поездке, они стали серьезнее.
– Я совсем не жажду встретиться с мамой и папой, – мрачно сказала Харриет.
– Что они могут нам сделать? – беззаботно произнесла Брайони. – Мы не совершили ничего плохого. Не съедят же они нас.
– Ну, конечно! – ответила Харриет, полная мрачных предчувствий.
Брайони пожала плечами.
– Не важно, главное, мы вместе, а присутствие лорда Эйвери, по крайней мере для тебя, будет некоторым утешением.
– А как же лорд Рейвенсворт? – игриво поинтересовалась Харриет, проницательно глядя на Брайони.
Брайони покачала головой.
– Его придется терпеть. Но я не собираюсь позволять его светлости диктовать мне условия. Мы едем в Бат. Это приключение, Харриет, и я готова наслаждаться каждой его минутой.
Харриет взмахнула ресницами. После короткого размышления она одобрительно кивнула.
– Ты права, Брайони, как всегда. Мы не сделали ничего, чего нужно бы стыдиться. Меня не напугает кучка злобных сплетников. Вместе мы выдержим это.
– Кстати, Харриет, – доверительно сказала Брайони перед уходом, – ты ведь не забудешь упаковать табакерку, дорогая? У меня еще не было времени купить собственную.