Она снова засмеялась, и Грэнби, услышав ее смех, почувствовал, как сжалось его сердце. Он видел, что Ратбоун флиртовал с Кэтрин, и старался сделать так, чтобы склонность его друга к заигрыванию с хорошенькими женщинами не наделала бед. Грэнби не хотел, чтобы его невеста улыбалась другому мужчине, танцевала с ним и смеялась вместе с ним.
Она принадлежала ему. Только ему.
Думая об этом, Грэнби сам себе удивлялся. Неужели он действительно пал жертвой непостижимого чувства под названием любовь?
Граф обвел взглядом зал. Уолтем танцевал со своей женой, Стерлинг – со своей. Оба казались вполне довольными. Более того, было совершенно очевидно, что они по-настоящему счастливы. Да, они радовались жизни и чувствовали себя счастливыми со своими женами. Грэнби мельком взглянул в зеркало. Интересно, смотрел ли он сейчас на Кэтрин так же, как Уолтем смотрел на Эвелин и как Стерлинг – на свою красавицу Ребекку? Можно ли на его лице прочесть чувства, им владевшие? Может быть, уже все о них догадываются?
А Кэтрин? Что светилось в ее взгляде, когда она смотрела на него, – любовь или просто желание, которое он зародил в ней?
Но больше всего Грэнби жаждал понять: хотел ли он, чтобы его любили?
– Ты выглядишь так, будто тебе срочно требуется вот это, – сказал Ратбоун, подавая приятелю бокал с шампанским. – Если хочешь знать, ты ужасно побледнел.
– Возможно, – ответил Грэнби и сделал большой глоток шампанского.
– Я знаю, о чем ты думаешь.
– О чем же?
– Об этом огромном доме со множеством укромных мест. И о том, как бы тебе хотелось увести из бального зала мисс Хардвик и уединиться с ней где-нибудь.
– Да, эта мысль приходила мне в голову.
– Я так и предполагал. Нужна помощь? Давай поступим следующим образом: сначала отвлечем внимание тети, а потом устроим быстрый побег.
Грэнби засмеялся:
– Иногда мы действительно думаем одинаково.
– Вот и хорошо. Тогда – во время следующего вальса. Когда я подам сигнал, иди к двери. В конце террасы есть очень удобная стойка с папоротниками. Если хочешь, можешь использовать ее в качестве прикрытия.
– Уверен, что однажды отблагодарю тебя тем же, – сказал Грэнби, поставив пустой бокал на поднос проходившего мимо слуги.
Когда наступил момент, похищение Кэтрин было мастерски исполнено.
– Но как же... – Прежде чем она успела произнести еще хоть слово, Грэнби увлек ее в дальний конец террасы, затащил за стойку с растениями и, прижав спиной к стене, впился поцелуем в ее губы.
Кэтрин ожидала страстного поцелуя, который насытит ее, и именно таким он и оказался. Грэнби все крепче прижимал ее к стене, и Кэтрин чувствовала, как по телу ее растекается огонь желания. Наконец поцелуй прервался, и граф, немного отстранившись, прошептал: