- Ты опоздал, - проскрипел Единственный. Мне он казался гигантом. Я лежал на ладони его скелета, а вокруг меня шевелились костлявые пальцы, длиною с верблюжью шею. Глаза у него были размером с фургонные колеса, вместо ноздрей - две пещеры, а зубы были похожи на два ряда костяных щитов. Он согнул один палец и постучал им по фолианту на моей груди. - Спрячь это под одеждой.
Поначалу я не понял. Мне показалось до невероятности глупым, что Единственный и Вездесущий принял по ошибке обычную толстую книгу в моих руках за священный «Кайринишад», но Кайрик обхватил костлявыми пальцами мое тело и начал его сжимать.
- Делай как велено!
- Но, Всемогущий, это ведь…
- Немедленно, Малик! - Из его глаз полилась тьма и затянула меня, как в ледяной омут. - Суд уже начался.
Как долго я проплыл в холодном море теней, трудно сказать. Мне казалось, что это длилось секунду и в то же время целую вечность. Я едва успел засунуть книгу под одежду, и все же в моей голове пронеслись тысячи мыслей. Я вспомнил, что, пока Ринда носит на шее бриллиантовый амулет Огма, ни Кайрик, ни какой-либо другой бог не может определить, где находится «Кайринишад». Даже если бы та книга, которая теперь оказалась у меня, была священным томом, то все равно Единственный не мог этого знать, и ему это было известно. Тут только я понял ошибку нашего Темного Повелителя: он поверил, будто заклинание Огма превратило «Кайринишад» в ту книгу, которую я держал в руках.
Спустя какое-то время ледяное море теней расступилось, и мы вошли в Зал Полярной звезды. Я увидел одновременно с десяток отличных мест: тут тебе и лес, и пещера, и золотистый небосвод, и поле брани, и еще восемь других видов - причем все на одном и том же пространстве. Каждый пейзаж казался реальным, как сам Фаэрун, в каждом было по двенадцать бесформенных ослепительных сияний. В страхе потерять зрение я тут же прикрыл единственный здоровый глаз - второй был до сих пор закрыт распухшим веком, - но свет проникал даже сквозь череп. В моей голове зажглось кольцо из двенадцати солнц, горящих двенадцатью цветами, и, что бы я ни делал, я не смог бы заставить их погаснуть.
- Ты опоздал, Кайрик. - От слов Тира я чуть не лопнул. - Мы уже зачитали обвинение.
- Ты, как обычно, ошибаешься. Безглазый,- ответил Единственный. - Я прибыл вовремя. А вот ты и остальные заявились пораньше.
Волна возмущения, прокатившаяся по залу, была слабым бормотанием для богов, но мне она показалась грохотом землетрясения. Кайрик не обратил на это внимания и поставил меня на то, что ему казалось дыбой, пуховой постелью было для Сьюн и склепом для Келемвара.