Ох. Начинается обычный допрос с пристрастием. Теперь она будет долбить и долбить в одну точку, пока не доберется до самой сути.
– Я заключил договор. Поклялся молчать.
– У вас так принято? А что, если тебе нужно будет обсудить ее проблемы с врачом из больницы?
– У нее нет проблем, – хмыкнул я.
Нэнси наклонилась над столом, зацепила мой указательный палец мизинцем и потянула к себе. Это был единственный оставшийся у нас интимный жест, но я даже не обратил внимания.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросила она.
Я поднял голову. Мне и в самом деле нестерпимо хотелось поговорить.
– Тебе приходилось видеть НЛО?
– Зубы заговариваешь? – фыркнула Нэнси.
– Нет. Их видели многие серьезные люди.
Она подозрительно прищурилась. Черт…
– Я совсем не то имел в виду.
Это было мое любимое ругательное словечко – «серьезный». В смысле «сухой», лишенный воображения. Короче, «достало меня твое занудство». Не помню, кто сказал, что те самые качества, за которые влюбляешься в человека, потом начинают выводить из себя.
– Правда, – улыбнулся я, – я не хотел тебя поддеть.
В глазах Нэнси были нежность и беспокойство, которые она редко позволяла себе показывать.
– Что случилось, Джон?
– Когда-нибудь обязательно расскажу. Не сейчас. Она вышла из комнаты. Я снова уставился в чашку. Итак, диагноз… Сьюки. Десятое измерение. Колесо, которое на самом деле трубка. Внутрь и наружу. Наружу и внутрь. М-м… А атмосфера? Зеленоватое желе. Боже мой…
Потом я вспомнил сон. Вернее, кусочек сна. И странное дело, казалось, я видел его не прошлой ночью, а давным-давно, недели или месяцы назад. Насчет порядка событий не поручусь, это могло быть и начало, и конец, помню только шеренгу людей, изнывающих под слепящим светом в какой-то комнате вроде полицейского участка, белые стены и стойкий всепроникающий запах лимонного желе.
– Повернитесь направо! – командует низкий женский голос из скрытого репродуктора.
Мы послушно поворачиваемся. Нас человек десять, все абсолютно голые. Вспоминаю, как стоял вот так же в ряду других с бутылочкой мочи в руке, ожидая своей очереди на обследование, и как наклонялся вместе со всеми, раздвигая ягодицы, чтобы врач проверил, нет ли у кого грыжи. Значит, это призывной участок? Душно, влажно, пол выложен белой плиткой. Мы стоим, прикрывая наготу сложенными ладонями. Ждем.
– Теперь налево! Снова поворот.
– Номер три… шаг вперед!
Пауза. Прищурившись от яркого света, я вглядываюсь туда, откуда исходит голос, но вижу лишь смутные силуэты за темным стеклом на противоположной стене.
– Номер три! – повторяет голос.