«Из окон нашей маленькой гостиной открывался типично японский пейзаж: крошечные приземистые сосны с разветвленными корнями в песчаной почве, позади них голубая вода, кроншнепы, летающие стаями, похожими на иероглифы. Огромный лес, протянувшийся по всему побережью, был чудесным местом для верховых прогулок; на наших маленьких лошадках Буяне и Юпитере (a froid caractére[87]) мы проехали много миль песчаными тропами между деревьями. Но самым привлекательным для нас было общество наших друзей – супругов Шеврийон, живших на вилле в Арешоне, с которыми мы вместе питались и много разговаривали. В гостинице мы общались с очень приятным семейством хозяина гостиницы Фурнье, с месье и мадам Ролан-Пусслен, а также с мадам Верд де Лиль, обладавшей очень мелодичным голосом. Неподалеку от нас находилась вилла д'Аннунцио, но, хотя мы часто видели, как он катается на велосипеде в сопровождении своих борзых, мы избегали знакомства с ним».
Голсуорси вновь приступил к работе над очень болезненно воспринимаемым и им, и Адой произведением – третьей частью романа «Темный цветок» – «Осенью», в которой речь шла о его любви к Маргарет Моррис. Должно быть, это требовало большой выдержки со стороны Ады, которая перепечатывала рукопись и которой, несомненно, муж ежедневно читал вслух написанное. 22 января Джон пишет в дневнике: «Работа над «Осенью» подходит к концу», и на следующий день торжествующе: «Кончено». Но 20 января Ада «плохо себя чувствовала» и провела ужасную ночь; связь между этими двумя событиями очевидна.
Но в целом этот отдых был удачным для них обоих. Они гуляли и катались верхом в дюнах – «эта спокойная езда доставляла нам большое удовольствие». Однажды Юпитер, лошадь Ады, сбросил ее, но она отделалась легким испугом. В другой раз они отправились в Арешон и столкнулись с «самым ужасным обращением с лошадью, какое только можно представить. Никогда в жизни не видел таких издевательств. Я велел нашему конюху Бронстету купить для меня эту лошадь, чтобы прекратить мучения...» К несчастью, вмешательство супругов Голсуорси оказалось бесполезным; хозяин лошади, должно быть, раздраженный им, отказался продать животное. Они провели во Франции в общей сложности три месяца, закончили свое путешествие в Париже, где пробыли несколько дней и впервые посетили «Мулен-Руж». Он «не произвел большого впечатления. Порок – отвратительное занятие».
Вернувшись в Англию, они занялись переездом с Аддисон-роуд на Адельфи-террас, 1-а, в квартиру, которую они сняли в ноябре. После печальных событий зимы 1911 года образ жизни четы Голсуорси несколько изменился: они больше времени, чем прежде, проводили за границей; путешествия доставляли Аде огромное удовольствие; здоровье ее улучшилось, и она наслаждалась знакомством с новыми местами и новыми людьми. Новая квартира не только спасала их от болезненных воспоминаний, но и больше подходила к тому образу жизни, который они сами для себя определили: проводить в Лондоне и Девоне лишь очень короткие промежутки времени. Ада отмечала в своем дневнике: «У нас появилось ощущение, что мы тратили слишком много денег на дом, где живем так мало, и мы вынуждены были переехать в квартиру на верхнем этаже на Адельфи-террас, 1-а. Это немного грустно после восьми лет жизни в нашем доме, но теперь, когда Криса уже нет с нами, ни дом, ни сад не будут прекрасными». Окончательный переезд состоялся 22 июля, несколько самых хлопотных дней они прожили в гостинице «Сэсл». «Грустно уезжать из нашего милого старого дома. Каждый раз, когда бывает время подумать об этом, охватывает тоска; но после смерти Криса дом лишился своей души», – писал Джон в дневнике. Крис стал символом их былого счастья; в будущем у них будет чувство довольства жизнью, однако беззаботной радости прежних дней им уже не дано было вернуть никогда.