Роман заканчивается тем, что Флер, сердце которой разбито, выходит замуж без любви за своего – вполне достойного – поклонника Майкла Монта, а Сомс обезумел от горя его дочери: «Ах, почему нельзя положить счастье в сейф, запереть его золотым ключом, застраховать от понижения». Сомс, деловой человек, собственник, пытающийся измерить счастье дочери привычными мерками мира бизнеса, по-своему трогателен.
Удивительно, что зимой 1919/20 года Голсуорси удалось поработать так плодотворно, – ведь в это время Ада болела – слишком часто даже для нее. В ноябре, после окончания романа «В петле», Голсуорси путешествовали по Англии, навещая своих друзей: сначала они с Рудольфом на два дня поехали в Кентербери, где к ним присоединилась Дороти Истон, затем побывали у Конрадов в их новом доме Освальде в Бишопсбурне, и, наконец, один день они провели в Оксфорде, встретившись с супругами Мейзфилдами и Мюрреями – в типичный ноябрьский туманный день, из-за которого «бедняжка А. простудилась, в результате чего пролила много слез». Эта простуда положила начало целой серии болезней, преследовавших Аду всю зиму. 8 декабря они отправились в Париж и после «пяти суматошных дней у А. началась невралгия. Это было тяжелое время: до конца месяца она мучилась от боли, а Дж. усердно за ней ухаживал». 27 декабря Голсуорси смог написать Дороти Истон: «Вот уже несколько дней, как боль наконец-то отпустила мою бедняжку, но встала с постели она только вчера, а сегодня впервые за две недели смогла одеться. Молодой английский врач, которого мы вызывали по поводу глухоты, сказал, что это, безусловно, следствие невралгии... Ужасная ситуация. Я думаю, что в среду мы уедем на юг». На самом деле они смогли уехать в Биарриц лишь накануне Нового года. Здесь Ада нашла, «что богатый озоном воздух» очень полезен для ее выздоровления, но отметила, что сам город изменился в худшую сторону с тех пор, как она приезжала сюда с матерью еще до замужества. Это было также «очень удобное место для работы, и Он каждое утро усаживался возле окна, выходящего на юг, и спокойно работал до полудня, после чего мы отправлялись обедать в гриль-бар «Баск», где была отличная кухня». «Воздух на маленькой станции Ла-Непросс был таким, какого мы не знавали с тех пор, как уехали из Уингстона, – писал Голсуорси Рудольфу Саутеру. – Мне трудно сейчас жить в городе – там плохой воздух. Я опять начал писать».
Свое путешествие они продолжили в Испании, остановившись ненадолго в Мадриде, чтобы посмотреть в Прадо картины Гойи, затем отправились в Севилью и Малагу (где Голсуорси начал работу над романом «Сдается внаем»). В Гранаде опять произошло несчастье: Ада «заболела испанским гриппом, за которым последовала пневмония. Это было глупо и несправедливо, поскольку, хотя Он и был великолепной сиделкой, к беспокойству относительно моего ужасного состояния прибавлялась тревога по поводу того, что я попала в руки к врачу-испанцу со средневековыми представлениями о медицине... Он постоянно приводил нас в изумление своими странными советами и процедурами, не говоря уже о его отвратительном английском...» Этого врача Голсуорси называл «лошадиным доктором из Гранады».