Лишь многолетняя привычка к самодисциплине позволила ему преодолеть настойчивое желание войти в дом немедленно. Нилс осторожно обошел дом по периметру, стараясь оставаться невидимым, присматриваясь к тому, как Хоули приготовился к его приходу.
Нилс достаточно высоко оценивал своего противника. Ведь Хоули удалось в свое время взорвать корабль и исчезнуть. Однако Нилс полагал, что британец не ждет его так скоро. Он надеялся, что сможет захватить врага врасплох, – больше ему уповать было не на что.
Заросший сад позади дома подступал чуть ли не вплотную к черному ходу – двери, ведущей на кухню. Дверь была на замке в день его предыдущего посещения, она оставалась запертой и сейчас. Нилс просунул ключ в замочную скважину, стараясь действовать как можно тише, повернул ключ. Когда он открывал дверь, петли заскрипели, но, к счастью, не слишком громко. Из кухни повеяло холодом нежилого помещения, в котором давно не топили.
Он вошел и прикрыл за собой дверь. Подождав, пока глаза привыкнут к темноте, он прислушался. Не было слышно ничего, кроме ветра, шелестящего в листве.
Из кухни он прошел в вестибюль. Оттуда невысокий лестничный пролет вел на первый этаж дома. Третья ступенька снизу скрипнула. Нилс замер и прислушался.
На другом конце дома открылась дверь.
– Что-то случилось? – спросила Амелия, прилагая максимум усилий к тому, чтобы в голосе ее он услышал тревогу, а не надежду.
Хоули не сразу ответил. Он прошел через гостиную в коридор, постоял там немного, потом вернулся и вновь закрыл дверь.
– Все в порядке.
Амелия взмахнула руками, которые все еще были в кандалах.
– Хотелось бы, чтобы все так и было. Я очень неуютно себя чувствую.
– Сожалею.
– Я не виню вас в том, что вы мне не доверяете. Я бы тоже вам не доверяла, учитывая обстоятельства. Но вы могли бы хотя бы лодыжки мои освободить?
– Чтобы вы сбежали?
Амелия засмеялась.
– Куда мне бежать, лорд Хоули? На дорогу посреди ночи? Как вы себе это представляете?
– Вы не производите впечатления беспомощной барышни.
– Спасибо, но, поверьте, мне слишком дорога жизнь, чтобы так глупо рисковать ею.
Мужчина, который без тени сожаления ударил ее по лицу, улыбнулся.
. – Вы знаете, я вам почти верю.
– Да уж, странно было бы, если бы вы мне не верили. Но эти кандалы и цепи... Для женщины, которую всю жизнь баловали...
– И этим испортили.
– Как вам будет угодно. Вы действительно верите, что я стала бы рисковать жизнью ради мистера Вулфсона?
– Холодная кровь и холодное сердце?
– Вас, по-видимому, эти черты не прельщают, лорд Хоули? Что же касается этих цепей...