- Кажется, была названа другая фамилия.
- Ах, так… Понимаю. - Она улыбнулась мне, мои слова вполне ее убедили. - До свидания, дорогой. Я постараюсь как можно осторожней рассказать обо всем папе. И передай от меня Анжелике, что я верю в благополучное окончание всего этого.
Трэнт позвонил в половине одиннадцатого.
- Анжелика Робертс уже в Нью-Йорке. Она находится в управлении на Сентрс-стрит. И готова увидеться с вами.
- Хорошо. Сейчас я там буду, - сказал я.
- На вашем месте я не расстраивался бы чрезмерно, мистер Хардинг. Мы найдем для нее адвоката. Сделаем все, что в наших силах, чтобы ей помочь.
Полицейское управление на Сентре-стрит выглядело так же безлично и непривлекательно, как контора Трэнта… только что было значительно больше.
Я надеялся застать там Трэнта, но его не было. Однако там уже знали о моем визите и ждали меня. Какой-то полицейский довольно долго вел меня по коридорам со множеством поворотов, а потому оставил одного в маленькой пустой комнате. Вскоре другой полицейский привел сюда же Анжелику и оставил нас наедине.
Впрочем, я этого не чувствовал. Я отдавал себе отчет в том, что Трэнт может ждать под дверью, что Анжелику привели сюда прямо из камеры и что закон втиснулся между нами, словно сам лейтенант Трэнт. Одновременно я остро, почти до боли, ощущал собственную растерянность.
Анжелика была одета в тот самый черный костюм, который я видел на ней тогда, на вокзале, провожая ее. Я подумал, что трудно представить себе человека, которого не изменили бы такие события. Однако Анжелика, хотя и была бледна и утомлена, не утратила ни капли своей красоты. И эта ее непреходящая красота доводила меня до отчаяния.
Она не поздоровалась со мной; на ее лице застыло выражение ожесточенного упорства. Я хорошо знал это выражение из прошлых лет. Это было столь характерное для нее "я сама лучше знаю, что должна делать".
- Я не намерена ничего им говорить, - сказала она. - Ты уже знаешь об этом, не так ли?
- Да… Более или менее.
- Долго это не продлится. Я хочу только все тебе объяснить, а потом можешь уходить. Я очень долго размышляла надо всем этим, и теперь для меня все ясно. Это не твоя вина. Во всем виновата я. Если бы в тот вечер я не позвонила тебе, ты не влип бы в эту историю. И совершенно не нужно впутывать тебя в это сейчас, тем более, что у меня нет поводов для беспокойства. Я невиновна и таковой буду так долго, пока мне не докажут, что дело обстоит иначе. А они не смогут доказать, что я не была в кино. Кроме того, я это преступление не совершала. Ты знаешь это не хуже меня. Они подержат меня здесь несколько дней, и на том все кончится.