– Не обольщайтесь, – сказала я. – Новый Орлеан знаменит своим лицемерием. То, что вы видите, не всегда соответствует действительности.
Распрощавшись с интимностью сумерек, я поднялась по лестнице в ярко освещенный вестибюль и поморщилась от шума, в который окунулась. Пиликанье сына на скрипке было настолько громким, что могло поднять мертвого, а мамаша Луиза кричала в столовой о дьяволах с Севера. Было достойно удивления, что мистер Тревельян не повернулся и не ушел тут же из дома.
– Добро пожаловать в мой дом, месье. Оставьте ваш багаж возле лестницы, папаша Джон отнесет его к вам. У меня есть тихая комната в дальнем конце дома, но в ней нужно навести порядок. Если хотите, можете скоротать время с другими пансионерами в гостиной. Там вы найдете бренди, херес и другие напитки.
Тревельян поставил багаж, и я показала ему комнату, где пансионеры вели громкую дискуссию. Похоже, сегодня объектом их критики была книга Марка Твена «Простаки за границей». Любой автор, кроме Шекспира ценился ими весьма невысоко.
Прежде чем разбираться с сыном, я бросилась в столовую, чтобы успокоить мамашу Луизу.
– Этот человек вернулся, я вам говорю! Батлер украл наш серебряный черпак! – кричала мамаша Луиза.
– Тс-с, – попыталась я ее утихомирить. – Генерал Батлер в Вашингтоне, мамаша Луиза.
Ненавистный федеральный генерал разграбил Новый Орлеан, и только благодаря тому, что мы предусмотрительно спрятали небольшое количество серебра, которым располагали, нам удалось кое-что сохранить. Оккупационные войска все еще находились в городе, хотя война закончилась девять месяцев назад.
– А эти северные черти все еще здесь, – возразила мамаша Луиза, покачав головой. – У генерала Батлера есть свои люди. Стрельба все еще не прекратилась. Нет-нет, мэм! А если у него нет людей, которые работают на него, то тогда у него есть духи. Я слышала их вчера вечером.
Я приложила палец к губам.
– Ты напугаешь пансионеров. Шум вчера вечером объяснялся тем, что от жары стали скрипеть стропила.
Черные глаза у мамаши Луизы округлились.
– Очень сожалею, мисс Жюли, я не хочу никого пугать, но черпака нигде нет, а шум совсем не от скрипа стропил. Это был дух!
– А ты не искала черпак в кладовке? Я вчера застала Андре, который лазил черпаком в яблочный джем. – Я тоже ночью слышала непонятный шум, но происхождение которого скорее была склонна объяснять реальными причинами.
Мамаша Луиза извлекла из кладовки черпак, испачканный яблочным джемом.
– Ах, чтоб тебя!
Разрешив эту проблему, я отправилась на поиски сына, не сомневаясь, что найду его босым и перепачканным грязью в большой музыкальной комнате. Он умел, если хотел этого, мастерски играть на скрипке, но сейчас просто яростно водил смычком по струнам; к подобной тактике он прибегал, когда ему не хотелось заниматься. Философия была проста: чем громче и дисгармоничней он будет играть, тем скорее его попросят закончить занятие.