— Мины.
— Мины? — не понял Людвиг.
— Да, чертовы мины. На рейде подорвался наш буксир. Дерьмовый буксир. Он тащил на себе груз. Дерьмовый груз. И подорвался. На дерьмовой мине.
— И поэтому такая суматоха? Из-за буксира?
— Нет, — еще более хмуро ответил чин. — На буксир всем наплевать. Тем более что он уже на дне. А вот дерьмовый груз…
В этот момент его толкнул плечом пробегавший мимо матрос. Казалось, толстяк только этого и ждал, чтобы взорваться невероятной, сложной и крайне выразительной руганью.
«Что хорошо делают итальянцы, так это сквернословят, — думал Ягер, проталкиваясь дальше. Это было делом не особенно хитрым, поскольку находилось не много людей, которые не уступали ему дорогу. — Хотя некоторые утверждают, что русские ругаются более изощренно. Интересно было бы проверить…»
Через несколько метров его снова догнал тяжело отдувающийся толстяк-портовик.
— Совсем распустились, дерьмовые мерзавцы! — грозно рыкнул он себе под нос.
Людвиг ничего на это не ответил, внутренне согласившись.
— Кстати. — Ягер остановился. — Самолет, гидросамолет, уже прибыл? И где сейчас пассажиры?
— Вам нужен этот дерьмовый самолет? — удивился портовик. — Эта лягушачья этажерка?
— Нет, — терпеливо ответил Людвиг. — Мне нужны пассажиры.
— Они уехали, — уверенно сказал толстяк, делая энергичный жест рукой. — Я лично оформлял им документы. Четверо. Какой-то затюканный очкарик и капитан. И еще двое. А их дерьмовый самолет стоит у третьего пирса. Если вам нужен…
Людвиг развернулся и кинулся к воротам.
— Гидросамолет отправляется назад к утру завтра… — кричал ему вслед портовик. Людвиг еще расслышал, как он добавил вполголоса: — Дерьмовый самолет.
Войдите в это селение и питайтесь там, где пожелаете…
Коран. Корова 55(58)
— Вы, наверное, хорошо знаете город? — спросил капитан у Юлиуса, устраивавшегося поудобнее на деревянной скамье в кузове грузовичка.
— Разумеется… — рассеянно сказал Юлиус. — Замечательный город… Если бы не война, то… Он выразительно махнул рукой.
— Осел, — сказал Каунитц.
Серое грязное животное, влекущее куда-то укутанного в белое араба, подозрительно посмотрело на грузовик и проследовало дальше.
— Они тут хоть понимают, что идет война? — спросил Каунитц.
— Ослы? — Богер перешагнул через борт и грохнул на пол кузова свой рюкзак.
— Арабы.
— Понимают, наверное.
— Арабы — очень мудрый народ. Очень мудрый и очень страшный, — задумчиво сказал ученый. — И я думаю, им все равно, кто пришел в Триполи — немцы, англичане или итальянцы.
— Но ведь есть ливийские партизаны. Мне один итальяшка рассказывал… — сказал Каунитц.