Шекелис посерьезнел. Вроде протрезвел даже. Вздохнул:
– Просто много народу из Эрдея бежит... Бежало... В последнее время. Очень много. Вот и перепал большой прибыток. Посланники же королевского надора[24] давненько не наведываются сюда за подорожными сборами. Ну, добро всякое и накапливается. А что ж ему зря пропадать. Уж лучше проесть, чем сгноить.
– Много людей бежит, говоришь, – Всеволод задумался. – А когда весь народ сбежит да смерть лютую примет от разбойников-душегубцев или нечисти темного обиталища и когда припасы закончатся – что тогда?
Улыбка отчаянного удальца скользнула по лицу Золтана.
– Ну, тогда пояса затянем, русич, – беззаботно махнул рукой шекелис. – Что будет, то будет... Воину ли задумываться о будущем в лихую годину?
Звонко и весело играла цимбала, лихо насвистывала трембита, бесшабашно плясала в шумном круге заставная стража.
– Вот-вот, – кивнул Всеволод. – Година-то воистину лихая. Так отчего ж вы до сих пор сами здесь стоите, темных тварей дожидаючись, Золтан? Какой в том смысл?
– А служба у нас такая, – насупился Золтан. Настроение его менялось легко, как весенний ветер. – Где поставлены, там и надлежит стоять. И идти нам из земель Эрдея некуда. Коль суждено – поляжем здесь. Все лучше, чем скитаться по чужим землям бесприютными неприкаянными странниками. Кто нас ждет на чужбине, русич? А никто! Так что пусть купцы-богатеи, поселяне-землепашцы, горожане-ремесленники да нищие желлеры[25] коли хотят, бегут и спасают свою жизнь. Нам же... ну чего нам о ней печься-то? Подумаешь – жизнь, эка невидаль! Ну, покинем свою заставу, ну покроем себя позором. А шекелю позор хуже смерти. Зато уж если отстоим Брец-перевал – обретем таку-у-ую славу...
Золтан мечтательно прикрыл глаза.
Или спрятал?
Всеволод вздохнул. Покосился на юнца Раду, шекелиса русских кровей, который тоже вон самозабвенно распевал песни о великой славе. Ну что ж, если так, то... Похвальное геройство, конечно, но проку в нем? Коли витязь гонится за славой одной лишь славы ради, полезна ли будет его славная смерть? Сложить-то буйну голову понапрасну – дело нехитрое. А вот попробуй защитить свое обиталище от темных тварей, попробуй спасти род человеческий от истребления, дабы было кому тебя же после твоей смерти славить.
– Перевал этот будем беречь до последнего, с какой бы стороны ни пришла напасть, – горячо и быстро продолжал шекелис. Настолько горячо и настолько быстро, что у Всеволода зародились сомнения в искренности слов собеседника. Такое бывает, когда человек старается прикрыть яркими блестящими покровами красивых слов истинные замыслы. Может быть, не менее достойные и благородные, но утаиваемые до поры до времени. – Хоть от татар, хоть от черных хайдуков, а хоть бы и от нечисти беречь будем. Так мы порешили. Конечно, у нас здесь не Черный Замок, в котором попрятались тевтоны, – Золтан снова стрельнул глазами в сторону Конрада. – Но мечи, слава Богу, имеются. А на оружие мы всегда уповали больше, чем на крепость каменных стен.