Маленькая черноволосая Зия повернулась к нему.
– Эд, лучше не испытывай его терпение. Он же тебя живьем без соли проглотит.
Это было, конечно, преувеличение. Я действительно чуть ли не на голову был выше Эда, да и тяжелее его футов на пятьдесят. К тому же я бывший морской пехотинец, и, когда вхожу в раж, вид у меня свирепый, как у саблезубого тигра. Но глотать его живьем, да еще без соли, я бы не стал.
Эд втянул воздух сквозь сжатые зубы, но промолчал. Зия, однако, этим не ограничилась. Глядя мне прямо в глаза, она медленно и отчетливо с едва заметным акцентом произнесла:
– Нам и в самом деле необходимо сегодня завершить съемку нескольких сцен, мистер Скотт...
– Шелл.
– Хорошо, Шелл. Но примерно к пяти мы закончим. Обычно перед обедом мы заходим в бар...
– Буду вас там ждать!
Она улыбнулась.
– Так может вы закажете нам по стаканчику, скажем... в шесть?
– Будьте уверены. Я даже готов принести спиртное прямо сюда...
– Ну уж, нет. Мы специально принарядимся для такого случая. Неужели вы не хотите, чтобы мы надели ради вас что-нибудь этакое, экстравагантное?
Несколько секунд я довольно тупо смотрел на нее. Потом до меня дошло, что она слегка потешается надо мной. Сначала лошадь, а теперь вот Зия. Что же, такой уж выдался денек.
– Вряд ли то, что вы наденете, приведет меня в большее восхищение, – с некоторым опозданием произнес я.
Она довольно хихикнула и будто невзначай переступила с ноги на ногу. Мягкое волнообразное движение ее бедер трудно описать словами. Это нужно было видеть. Черт возьми! Любая из этих девочек могла бы кого угодно свести с ума. Взять хоть эту Зию. Она была самой маленькой из всех – примерно пять футов два дюйма и весила не больше ста фунтов. Но какая девушка! Волна иссиня-черных волос, переброшенная через плечо, оставляла приоткрытой соблазнительную округлость груди. На смуглом лице черные брови и ресницы, казалось, были обведены индийской тушью, спелые, как тропический плод, чуть приоткрытые губы, томно прикрытые веки. Ей было не больше двадцати – двадцати одного года, но в глазах ее читалась опытность зрелой женщины.
– Ну ладно, малый, давай, двигай отсюда. Увидел то, что тебе хотелось, и вали назад, откуда пришел.
Человек я вообще-то терпеливый и держать себя в руках умею, однако, я почувствовал, как зубы у меня сжимаются и бицепсы напряглись. Тем не менее, я медленно повернулся к нему и ровным спокойным голосом произнес:
– Слушай, Эд, если ты еще раз назовешь меня "малым", я как следует врежу тебе промеж глаз. И последний раз говорю тебе, что пришел я сюда лишь потому... – И тут я услышал какие-то звуки.