Вполне возможный вариант, подумала Клара. Судя по количеству воров, процветающих на Петтикоут-лейн, в полицейском участке на Ламбет-стрит могли оказаться продажные полицейские.
Клара никак не могла примириться с тем, что этот негодяй сказал правду.
– Вы очень циничны, сэр.
– Почему? Потому что я объяснил вам несостоятельность ваших планов? Или вы скрываете свои истинные намерения? – Он перешел на заговорщический шепот: – Не искать владельца часов, а оставить их себе.
– Вы смеете намекать... – Она умолкла, когда он рассмеялся. – Понимаю. Вы развлекаетесь. Но вам будет не до смеха, когда я приведу сюда полицейского, чтобы арестовать вас.
– Если таковы ваши моральные принципы, приводите. – Он насмешливо улыбнулся: – Но у вас нет никаких доказательств. Кому полицейский скорее поверит на слово – леди, занимающейся перевоспитанием преступников, или военному, который послужил своей стране в последней войне? А что бы вы ни говорили, я действительно флотский офицер.
– Я знаю, – пробормотала Клара. – Я нашла вас в кадровых списках.
Он удивился:
– Я польщен. Должно быть, я произвел на вас неизгладимое впечатление, если наша встреча побудила вас совершить столь героический поступок.
Она пропустила мимо ушей его сарказм.
– Пять лет назад вы были капитаном на корабле третьего класса – «Титане». А потом прошел слух, будто вы провели некоторое время среди контрабандистов и пиратов. Вряд ли это пришлось бы по душе полицейским.
– Не стоит доверять слухам. Они часто оказываются ложными.
– Так вы отрицаете это?
– Не вижу необходимости. Полиция не принимает слухи в качестве доказательств.
Его самодовольная уверенность доказывала тщетность их разговора. Угрозы не могут подействовать на такого закоренелого негодяя, особенно если полицейский окажется продажным.
– Я надеялась избежать этого, но вы не оставили мне выбора. Хочу кое-что предложить вам, чтобы вы покинули Спитлфилдз.
– Звучит заманчиво. – Его глаза загорелись. Он скрестил руки на груди и с плотоядной улыбкой снова оперся о стол.
– Я дам вам двести фунтов, если вы закроете свою лавку и откроете ее в любом другом месте, лучше всего за пределами Лондона, где вы не сможете совращать моих подопечных.
С его лица сбежала улыбка.
– Что? – Он округлил глаза.
– Считайте, что это плата за расходы по переезду. Двести фунтов. Но при условии, что вы съедете завтра же.
– Вы спятили?
– Возможно. Но благодаря щедрости моего дяди я могу себе позволить любой каприз, и этот мой последний.
– Откупиться от меня.
– Именно.
Он покачал головой:
– Мне нравится Лондон. Мне нравится Спитлфилдз. Я не намерен уезжать.