– А турниры? – полюбопытствовал Гверн.
– Это отошло в прошлое, – отвечал шевалье дю Шор. – Ныне они считаются пережитком мрачной эпохи Воздержания. А не утратить рыцарский дух нам позволяют поединки. Однако прелестная Монбижу забыла о главном, впрочем, даме это простительно. Охота, светлейший князь, – вот истинная жемчужина среди развлечений. Признаюсь, я страстный охотник. Собственно, потому я к вам и пришел. Говорят, Поволчанские леса кишат дичью.
– Кишат, – подтвердил Гверн. – А Заволчанские – тем более.
Сейчас Заволчанские леса кишели в основном еретиками, но я не стала вносить это уточнение.
– А какой? – жадно спросил шевалье. – Вы не поверите, князь, на какие меры приходится идти, чтобы сохранить в охотничьих угодьях Моветона хотя бы волков и кабанов. Уж мы всем благородным дворянством смердов вешали-вешали, чтоб не травили благородных хищников, а быдло все за свое – скотину мол, режут, огороды топчут...
– Нет, в тех краях, откуда мы прибыли, волков, скорее, избыток. Оленей, коими, как я слышал, славятся леса закатных стран, не водится. Зато есть лоси. Здоровые такие. И туры. И рыси. И медведи.
– Медведи! – восторженно воскликнул шевалье. – Завалить медведя – мечта всей моей жизни. К сожалению, в наших краях медведей перебили еще в правление короля Полипа Брюхоногого. А уж копытных, как в вашей стране, и вовсе не водилось. Я жажду услышать рассказ об охоте на копытного медведя. Не откажите в любезности, ваше сиятельство!
– Ну вот, пошли сугубо мужские разговоры, – разочарованно протянула Монбижу. – Как это скучно... Но не будем им мешать. Я, в свою очередь, хочу пригласить вас, княгиня, прокатиться в карете. У вас ведь нет кареты?
– Нет. Мы приехали верхом и не успели приобрести карету.
– И не приобретете, – с гордостью сообщила она. – В Мове-сюр-Орер больше ни у кого нет кареты, даже у герцогов Такова-Селяви. Только у меня. Но вы можете пользоваться моей каретой безвозмездно. Я как раз собиралась проехаться по лавкам – ювелирным, кружевным, парфюмерным и прочим.
– Да, мне тоже не помешало бы сделать покупки подобного рода... – ясно было, что нам с Гверном придется временно расстаться. Ничего, справится. Наверняка он про охоту знает больше меня.
Уходя из комнаты, я услышала, как Гверн раздумчиво начал:
– Медведь – крупное млекопитающее с короткой шерстью и толстыми ногами...
Успокоившись насчет супруга, я последовала за бывшей фавориткой. Карета и впрямь стояла у ворот.
– Подарок его величества, – гордо произнесла Монбижу.
– Впечатляет, – отозвалась я.
Если в Шерамуре делали такие кареты, неудивительно, что в провинциальном городе предпочитали обходиться без оных. Понятно, что в маленьком экипаже дамы в модных нарядах поместиться не могли. Так что, как и в случае с лестницей, размер имел значение. Но проехать эта колымага могла только по площади. Или по широким улицам. «Надеюсь, мадемуазель Монбижу, – подумала я, – следует по выверенному маршруту и мы нигде не застрянем».