Кин опустился на стул с самым добродушным видом. Но это никого не обмануло. Все чувствовали, что за этим добродушием скрывается злоба.
– Мистер Бенбоу, теперь ваше слово, – обратился к нему Минчин.
– Не знаю, что я должен говорить. Да, я выходил из своего номера ночью. После того, как мы легли спать, я вспомнил, что не послал дочери телеграмму. Шестого февраля у нее день рождения. Но жена сказала, что если отправить телеграмму сейчас, то с учетом шестичасовой разницы во времени она успеет попасть в Акрон вовремя. Я встал, оделся и вышел. В холле, кроме уборщицы, никого не было. Конечно, я мог бы сказать об этом полиции, но мне казалось, что это не так важно и не имеет отношения к делу. И потом, я не хотел быть впутанным в это дело. Хорошо, что мистер Кин начал сегодня этот разговор. Я рад был вам все объяснить и надеюсь, что вы мне верите. – Он немного помолчал. – Я купил в Гонолулу проектор, ну и мы с женой посоветовались… Одним словом, я приглашаю вас в последний вечер пребывания на корабле посмотреть фильм о нашем путешествии.
Снова поднялся Макс Минчин.
– Я полагаю, что надо выслушать следующего оратора. Мистер Росс, пожалуйста.
Росс встал, тяжело опираясь на трость.
– Да, наше путешествие было интересным. Я рад, что попал в группу мистера Лофтона и познакомился с вами. Мне тоже есть, что рассказать вам, и я сделаю это, чтобы потом, в Такоме, не пришлось сожалеть. В ту ужасную ночь в Лондоне, когда мистер Дрейк лежал в душном номере отеля «Брум» с ремнем на шее, принадлежащим доктору Лофтону…
– Но кто вам сказал, что это был ремень доктора Лофтона? – быстро спросил Вивьен.
Росс заколебался.
– Ну… ну… насколько я понял, ремень украден у доктора Лофтона…
– Сегодня мы называем вещи своими именами, – холодным голосом произнес Вивьен. – Это не был ремень Лофтона. Это вообще был ремень не от багажа. Это ремень от кинокамеры. Я случайно узнал, что этот ремень принадлежал мистеру Бенбоу.
Все повернулись к Бенбоу.
При полном молчании Минчин снял свою треуголку и отшвырнул в сторону.
– Наша вечеринка превращается в судебное разбирательство, – пробурчал он. – Санда, кажется, у нас никогда не было ничего подобного раньше? Поскольку дело повернулось в другую сторону, мне думается, надо предоставить слово мистеру Бенбоу. Мистер Бенбоу, мы вас слушаем.
Бенбоу вскочил.
– Полагаю, что совершил ошибку, не рассказав вам о ремне…
– Вы послали его в подарок дочери? – усмехнулся Кин.
Бенбоу повернулся к нему.
– Мистер Кин, я не знаю, почему вы так враждебно относитесь ко мне. Я не посылал своей дочери ремень в качестве подарка.